Шрифт:
– Ценители? – переспросил я.
– Посмотри по сторонам. Скажи, есть ли тут кроме твоего чайника и кроссовок другие настоящие вещи?
Я огляделся. И тут же моё внимание привлекла трость с бульдогом. Она была в руке у старика в тот момент, когда я пришёл в себя после нападения.
Я поднялся со стула и подошёл к ней. Точно: то же самое покалывание. И видение – грозовое море и огромный утёс, о который разбиваются многометровые волны. Запах свежести и солёные брызги на щеках…
– Вот видишь? – снова улыбнулся старик. – Ты тоже ценитель, Герман. Сможешь угадать, что делает это настоящая вещь?
Я нахмурился, пытаясь уловить какой-то смысл в той картинке, которая возникла после прикосновения. Но ничего в голову не приходило.
– Это ничего, – кивнул Филипп Петрович. – Возможно, научишься со временем. Не все ценители это умеют.
– Так что эта вещь может? – спросил я.
– Она вызывает непреодолимый ужас у тех, кого обладатель трости считает врагом, – ответил старик. – И безграничное доверие у других людей.
– Понятно, – кивнул я.
Мне действительно стало понятно, как так получилось, что я вдруг оказался в гостиничном номере с незнакомцем.
– Не сердись, – улыбнулся Филипп Петрович. – Нам нужно было спешить, иначе дело точно закончилось бы больничным. Я уверен, что у тебя были сломаны рёбра. А как иначе было тебя привести к моему чайнику и чаю?
Я подумал и решил не обижаться.
– А мои кроссовки? – спросил я. – Что делают они?
– Пока не знаю, – улыбнулся старик, которого я лишь спустя полгода начал называть дедушкой. – Думаю, скоро ты сам это выяснишь.
Он подмигнул мне.
Я носил кроссовки почти два года, пока окончательно не перерос их размер. После этого они заняли почётное место на моих складах. Их подлинное предназначение осталось мне неизвестным. И не было ни одного покупателя, не важно, из ценителей или посвящённых людей, который бы заинтересовался ими.
Глава 3
Меня разбудил деликатный, но настойчивый стук в дверь. В первый момент я решил, что мне показалось – всё-таки номер был достаточно дорогим, чтобы исключить всякие недоразумения со стороны администрации, но стук повторился.
Стараясь подавить раздражение, я приоткрыл левый глаз.
Леночка глядела на меня сверху вниз с хитрой ухмылкой на пухленьких губках.
– О, проснулся! – заявила она. – А я нам завтрак заказала! Уже принесли!
С этими словами она выпорхнула из комнаты, накинув гостиничный белый халатик.
Застонав от досады, я откинулся на подушку. Ну вот, а ведь начиналось всё так многообещающе. Вчера в клубе Леночка много не пила, в разговорах не поднимала раздражающих тем и вообще казалась очень разумной. Я даже начал прикидывать, на сколько встреч хватит наших отношений – и тут такой облом. Разумеется, после подобного самоуправства о новой встрече не может быть и речи.
Кокетливо приоткрыв халатик, так, чтобы было видно соблазнительные округлости её крупных грудей, она вкатила в спальню тележку, на которой стояли накрытые колпаками тарелки. Резко и неприятно запахло кофе.
– Яичница с омарами – это тебе, – подмигнула она, поднимая один из колпаков.
Я изобразил улыбку и кивнул.
– Помню, ты вчера рассказывал, что любишь морских гадов.
– Ага, – подтвердил я, выбираясь из-под одеяла.
Мой халат со вчерашнего дня валялся в изножии кровати, рядом с тележкой. Леночка на него едва не наехала. И как я мог вчера посчитать, что она умненькая, а?..
Халат я поднимать не стал. Вместо этого сходил в ванную и прикрылся широким банным полотенцем.
– А я буду блинчики с икрой, – подмигнула она, поднимая второй колпак.
Икра, разумеется, оказалась чёрной. Не то, чтобы мне было прям жалко – но очень неприятно, когда тебя начинают откровенно доить вот так, на второй день знакомства.
Я сел возле тележки-столика. Вилкой лениво поковырял яичницу, в которой кое-где проглядывали волокна омарьего мяса.
– Ешь! – приказным тоном заявила Леночка, наклоняясь ко мне, чтобы я лучше разглядел её груди, которые почти вывалились из халатика.
Однако же это зрелище не произвело на меня того впечатления, на которое она рассчитывала.
Не люблю приторной сладости. И дело даже не в бурной ночи – просто… ну, это был перебор. И я ведь говорил вчера, как всё есть на самом деле. Что меня не интересуют отношения, и я не хочу по-настоящему сближаться. Что меня интересует только одно: чистая физиология. Я вообще в этом отношении всегда максимально честен, так проще. Но почему-то очень многие девушки считают это элементом кокетства. Воспринимают как вызов. Ну, и стараются всеми правдами и неправдами «завоевать моё сердце», которое у меня, как у любого нормального ценителя, для серьёзных отношений запечатано навеки.