Компания собиралась небольшая. Кроме меня на рыбалку отправлялись ещё четверо. Сашка Корягин с Наташкой Мосиной с самого пятого класса начали симпатизировать друг другу, поэтому эта поездка была для них делом обычным. А вот с Глебом Чухониным и Маринкой Плахиной всё было, как принято сейчас говорить, сложно. Иначе сказать, их отношения находились на самом начальном этапе, поскольку Маринка только недавно переехала в наш город и была в классе новенькой.

Но Глеб, считая себя супер-красавцем, решил во что бы то ни стало охмурить симпатичную и умненькую девочку, не теряя времени. Кстати, это именно из-за неё я и согласился пойти на эту рыбалку. Но, как видите, для меня девочка заведомо не предусматривалась. Я был нужен лишь в качестве опытного спасателя на всякий случай и добытчика рыбы, поскольку парни строили планы потратить своё время не на рыбалку, а на общение с девчатами.

На берегу мы сразу же установили три палатки (одна была моя), развели костёр. Мы были не на самой Волге, а в заливе, окружённом обрывистыми берегами и скалой, возвышающейся чуть поодаль, поэтому вода тут уже прогрелась знатно. Естественно, что все решили сначала искупаться.

Маринка оказалась довольно крутой пловчихой и сразу же поплыла на глубину: то ли хотела похвастаться перед всеми, то ли просто так получилось. Сначала Чухонин следовал за ней. Но потом вдруг развернулся и поплыл назад. Я понял, что он струсил. Оставлять Плахину одну на глубине было нельзя, и я ринулся за ней.

Догнал я её быстро и, убедившись, что с ней всё в порядке, она вовсе не устала и не нервничает, хотел было уже повернуть к берегу, но она вдруг предложила:

— Поплыли к скале?

Наверное, ей всё-таки захотелось немного передохнуть — скала располагалась значительно ближе, чем берег.

— А давай, — согласился я.

Добравшись до выступающего из воды камня, мы выкарабкались на уступ и уселись передохнуть. Наши копошились около костра, безуспешно пытаясь его разжечь. Вот ведь криворукие-то, одно слово – маменькины сынки.

Чухонин, рассмотрев нас на скале, помахал нам рукой: мол, плывите назад. Мы помахали ему в ответ.

– А почему ты хромаешь? – спросила меня Маринка.

– Бандитская пуля, – привычно ответил я.

Не скажу, что этот вопрос меня как-то коробил, но ведь большинство людей интересуются вовсе не с целью помочь там или просто посочувствовать, а лишь из праздного любопытства. Поэтому мой небольшой жизненный опыт научил меня некоторой скрытности. Маринка же оказалась совсем другой. Она меня поняла:

– Не хочешь рассказывать, потому что тебе до сих пор больно об этом вспоминать… Я понимаю. Знаешь, у меня в семье… тоже не всё гладко. Отчим, будь он проклят, постоянно распускает руки. Однажды дошло до такого… – Маринка судорожно сглотнула и на минуту замолчала. – Короче, повезло мне – мать с работы пришла раньше времени. Там суд был потом, его посадили. А нам пришлось переехать, потому что после этого случая в меня пальцем только ленивый не тыкал. Хотя… Мать, приняв вроде бы мою сторону, постоянно так меня и попрекает, что я, мол, сама и спровоцировала всё, что вот теперь из-за меня она одинока, лишилась такого замечательного мужа. Иногда я её просто ненавижу…

Вот как, значит… А на вид – такая уверенная в себе красавица, у которой всё в жизни чики-пики. Как говорила моя бабушка: «В каждой избушке – свои погремушки». После таких откровений я сразу почувствовал в Маринке родственную душу. И рассказал ей свою историю уже без утайки. И про сестру, и про мать с отцом, и про бабушку. Маринка оживилась:

– Ой, а я тоже часто у бабушки в деревне гощу! Там так здорово! Как же похожи наши судьбы – просто удивительно!

Мы ещё немного поболтали, вспоминая детство, но тут с берега одноклассники стали во всю глотку орать, чтобы мы возвращались. Соскучились типа, блин… Но ведь возвращаться всё равно так и так надо, факт. Поэтому мы без особого энтузиазма, но спустились в воду, собираясь плыть «на большую землю».

И тут вдруг неожиданно поднялся ветер. Просто вихрь настоящий! Огромная волна накрыла Маринку — она с головой ушла под воду. Я без раздумий нырнул за ней, стараясь в тёмной воде разглядеть девушку. Понятно, что я ничего там не увидел, но…

… меня вдруг закрутило и куда-то потянуло…

— Водоворот… Это конец… — были мои последние мысли в этой жизни.

Я скорее почувствовал, чем различил в темноте, как меня затянуло в пещеру под скалой, ударило несколько раз о каменные стены и выбросило на гальку. Воды вокруг не было, я смог глубоко вздохнуть и... потерял сознание.

Очнулся я в незнакомом помещении. Видимо, меня нашли люди на берегу и перенесли в ближайший дом, потому что на больничную палату комната никак не походила. Причём даже, кажется, дом этот был какого-то местного сумасшедшего, помешанного на реконструкции прошлого. Всё вокруг было до смешного вычурным, каким-то нарочито приближенным к старине. На мой взгляд, даже чересчур.

Я лежал на пуховой перине, простыни и наволочки украшали кружева. На окнах висели плотные шторы то ли из бархата, то ли из другого ворсистого материала — мне было о том трудно судить, в тканях я особо не разбирался. Стены тоже были обтянуты тканью. Ну да, я слышал, что сейчас некоторые делают, но бумажные обои в разы обходятся дешевле и не собирают пылищу.