1. Какого размера мой рюкзак? Оцените его интуитивно по шкале от одного до десяти. Вы можете ради интереса применить формулу объема рюкзака (стр ….) и дать каждому показателю оценку от 1 до 10. То же самое можно проделать в отношении близких вам людей. Каков, по вашему мнению, размер их внутреннего багажа?

2. Как ваш рюкзак ощущается в вашей жизни? На какие отношения и сферы жизни он влияет больше всего?

3. Найдите предмет, который бы символизировал сверток с важными для вас эмоциями из рюкзака.

Во введении я рассказала, что со мной приключилось тем прекрасным днем в бассейне, когда на меня наорала совершенно незнакомая женщина. Тогда у меня не нашлось слов для описания своих ощущений. Сегодня я уже могу назвать, что со мной произошло. Это была эмоциональная активация.

Эмоциональной активацией я называю как момент, так и состояние, когда что-то в нашем рюкзаке вырывается из своего вполне безобидного теневого существования. Мы оказываемся в состоянии чрезвычайного положения, и оно не всегда столь драматично, как в моем случае в бассейне. Гораздо чаще в нашей культуре встречаются такие состояния активации, которые совсем не кажутся эмоциональными. Для них скорее характерно отсутствие чувств – некое оцепенение, которое подобно вязкой массе накрывает людей и ситуации.

То, что на первый взгляд кажется вопиющим противоречием, при внимательном рассмотрении оказывается вполне объяснимым. По сути, оба вида эмоциональной активации – и чрезмерно драматическая эмоциональность, и оцепенение – это стратегии, позволяющие нам не чувствовать того, что происходит сейчас внутри нас. И уже неважно, излишне мы возбуждены или оцепенели, так как эмоция взяла над нами верх.

Наш эмоциональный контроль смещается в ту или иную сторону, в результате чего мы перестаем владеть собой. Тогда мы говорим и делаем такие вещи, которые при обычных обстоятельствах никогда бы себе не позволили: используем грубые выражения, бросаем посуду, разрываем дружеские отношения. Или мы, наоборот, не в состоянии сделать или сказать нечто само собой разумеющееся: извиниться, предложить свою помощь, проявить нежность. И только в будущем мы будем сожалеть о своем поведении, если остаемся честны с собой. Либо же мы продолжим оправдываться, потому что не можем признаться, что поступили не совсем правильно.

Прежде чем мы рассмотрим механизм, лежащий в основе эмоциональной активации, я хотела бы более подробно остановиться на том, как она выражается, и описать широкий спектр ее возможных проявлений.

Эмоциональная активация может проявляться как бурный хаос – так было со мной в бассейне. Кто-то начинает вытирать слезы, а кто-то впадает в ярость. У третьего случается паническая атака, на четвертого вдруг накатывает волна ненависти к себе. А пятого внезапно охватывает какая-то запредельная жизнерадостность. Причина такой разной реакции в темпераменте и типе эмоционального заряда, который был задет.

Нередко в момент активации наша эмоциональность неравномерна. Она может чередоваться сразу в нескольких проявлениях, и в итоге получается неразборчивая каша: то приступ ярости с последующим самобичеванием, то паника, переходящая в истерический смех, то рыдания, сдобренные угрызениями совести.

Кроме того, есть и другой способ выражения эмоциональной активации. На первый взгляд он кажется гораздо более тонким и ловким, а от этого непостижимым. Человек, отказываясь реагировать на мир бурными эмоциями, от него отстраняется. Внутри может преобладать оцепенение, выраженное смутным недомоганием или перерастающее в давление в теле. Ощущения могут возникнуть внезапно, а могут нарастать постепенно. Подобные состояния иногда так укореняются с годами, что называть их «чрезвычайным положением» покажется абсурдным. То, что когда-то считалось временной стратегией выживания эмоциональной системы, теперь стало ее привычным состоянием.

Внезапные и достаточно сильные активизации часто сопровождаются физическими симптомами стресса: учащением пульса, потливостью рук, изменением восприятия температуры. Наши сенсорные восприятия также могут быть сильно нарушены. Может измениться поле зрения, возникнуть туннельное видение или, как в случае со мной в бассейне, показаться, что небо рушится. Восприятие звуков тоже может внезапно измениться: кажется, что все вокруг стало нестерпимо громким или же в ушах застряла вата. Даже наш собственный голос может зазвучать для нас совершенно по-другому.

При активациях, выраженных отстранением и ступором, человеку прежде всего трудно почувствовать самого себя. Теряется контакт не только на эмоциональном уровне, но и на физическом. Собственное тело кажется чужим и далеким, становясь скорее неким сосудом, чем живым организмом, посредством которого мы ощущаем окружающий мир. При обеих формах активации часто происходит изменение высоты голоса. Он может огрубеть, стать хриплым, быть громче или тише, выше или ниже обычного.