– А здесь Колька на диване спит! Все пкорывало сбил!

К моему счастью, дедушка не очень удивился.

– Ничего удивительного. Набегались вчера ночью, вот он теперь и спит. Буди его, Миша, а то он ночью спать не будет.

Легко сказать - буди! Люминал свалил Кольку намертво. Я тряс его и так и этак, сажал его, он только бормотал что-то бессвязное и тут же валился на бок, досыпать.

Обеспокоенный тем, что дедушка заподозрит что-то неладное в таком богатырском сне Неукротимого Маркиза, я наклонился, и шепнул Кольке в ухо:

– Вставай! Пора идти в тайник!

Эффект оказался потрясающим. Колька моментально заворочался, замычал что-то, сел с закрытыми глазами и забормотал:

– Сейчас, сейчас, я иду! Ты только не уходи без меня!

Немного очухавшись он тут же поплелся в ванну, где долго плескался холодной водой, приводя себя в чувство. Это помогло, но не очень. Весь вечер Колька яростно боролся со сном, засыпая в самые неподходящие моменты. Глядя на него я категорически отказался положить дедушке в чай две таблетки. Ограничившись одной.

Чай дедушка выпил, ничего не заметив.

– Чего это с Колей?
– удивился дедушка.
– Что он весь вечер засыпает?

– Не знаю, - поспешил ответить я, - наверное, вчера не выспался, - и сам отчаянно зевнул в доказательство.

– И ты тоже спишь?
– усмехнулся дедушка.
– Набегались по ночам?

И сам тут же зевнул, как видно, неожиданно для самого себя. И тут же еще раз, и еще.

– Что за ерунда?
– проворчал он.
– И мне зевается. Наверное, с погодой что-то. Давайте, действительно спать ложиться.

На мое счастье, Аленка и дедушка заснули почти моментально, так что Колька не успел еще всерьез отключиться, и я смог растолкать его без лишнего шума.

Мы быстро оделись, взяли фонарик и тихо-тихо прокрались из квартиры...

Зачатьевский монастырь встретил нас мрачными стенами красного кирпича, ночью казавшегося черным. Только отреставрированная надвратная церковь светилась в ночи белой свечкой. Это было очень красиво, и я невольно залюбовался, но Колька толкнул меня:

– Пошли! Днем посмотришь!

Мы прошли в знакомый и все же ночью жутковатый и пугающий монастырский двор. Внутри двора, за стенами, было еще темнее. Мы обошли маленький домик, в котором нашли картину с портретом Пугачева, подошли к нему с другой стороны. У глухой стены была заросшая высокой травой ямка и возле стены густые кусты.

Мы спустились в ямку, Колька раздвинул кусты и мы увидели уходящие вниз несколько ступеней, которые вели к незаметной со двора дверью.

– Посвети, - шепнул Колька.
– Тут крапива, жжется.

Я включил фонарик, Колька полез в кусты, я осторожно двинулся следом и тут же замер, выключив фонарик.

– Ты что?!
– зашипел мой приятель.
– Я же крапивой обстрекался! Включи фонарик.

– Тихо!
– ткнул я его фонариком в спину.
– Кто-то ходит!

Колька притих и мы стали вслушиваться. Шелестели листья на деревьях, вздыхал ветер в пустых оконных проемах реставрируемой трапезной. Больше не было слышно ни звука.

– Показалось тебе, - не очень уверенно проворчал Колька.

– Наверное, - проворчал я, хотя готов был поклясться в том, что ясно слышал тяжелые осторожные шаги. Впрочем, что только не почудится в ночном монастырском дворе. Так и вправду Черного Монаха увидишь.

– Свети!
– проворчал Колька.

Я включил фонарик и посветил, стараясь все же загородиться кустами и вслушиваясь в тишину.

Колька толкнул дверь, она на удивление легко и бесшумно подалась и распахнулась. Из подвала в лицо пахнуло сыростью, плесенью, землей. Не желая привлекать внимание светом фонарика, я подтолкнул застывшего в нерешительности Кольку, и тот шагнул внутрь, я поспешил следом, стукнувшись лбом о каменную притолоку - двери были очень низкие.

С этой стороны в подвале было сыро, на стенах видны пятна плесени, кое-где зеленели пятна мха-лишая.

Подвал был маленький и очень низкий. Под потолком было узкое оконце без стекла, но за толстой ржавой решеткой.

– Где тут тайник?
– нетерпеливо огляделся я.

– Сейчас, сейчас, - бормотал Колька, оглядываясь по сторонам.
– Вот он крест!

Он прошел в угол, где я с трудом разглядел на стене выцарапанный крест. Глазастый этот Колька! Как он его углядел? Я вплотную подошел и то не сразу увидел.