— Она была очень молода и совершенно неопытна, когда на её хрупкие плечи свалилась вся тяжесть власти. Её супруг был Ирратским принцем и ввязался в борьбу за трон своего родного мира, в результате чего погиб сам и сгубил всех своих соратников. Говорят, Флавия хотела уступить трон троюродному кузену, но скрижаль его не признала, так что ей не оставалось ничего, кроме как надеть корону. Замуж она больше не вышла, и Вальтер был её единственным ребенком, единственным наследником. Мы с ним дружили с юности, ваш отец был хорошим парнем… — барон прервал свою речь, задумался.

— Хорошим парнем, но? — напомнил я о себе через какое-то время, понимая, что пауза затянулась.

— Но… — мой собеседник снова замолчал, прикидывая, стоит ли рассказывать об этом мне, потом дернул головой и продолжил, — понимаете, он был чересчур импульсивным, своевольным. Он ненавидел ташшаров всем сердцем, мечтал сжечь их вместе с их лесом. Даже я, эррхарг, не испытывал к ним такой ненависти, как ваш отец. Впрочем, у него была причина: ташшары убили дочь его учителя, девочке было всего десять.

— Это точно были ташшары? — зачем-то уточнил я.

— Кто же ещё? — удивился постановке вопроса барон, — обидеть чужого ребенка способны только кровопийцы.

Похоже, он и сам не понял, что соврал. Там, в том видении, что так и не собиралось меня отпускать, среди убитых были дети ташшаров. Или они не в счёт?

— Вальтер долго готовился к той охоте, и если бы сам не нарушил свои же правила, сейчас от ташшаров остались бы лишь страшные легенды. Но он предпочел развлечься, и части этих тварей удалось спастись. А потом королеве Флавии подкинули младенца. Ташшары не хотели иметь ничего общего с дочерью своего врага, да и Вальтеру ребенок был совсем ни к чему. У него на тот момент были совершенно другие интересы, он хотел довершить начатое его отцом и отомстить Ирратам. А королева после всех этих событий отменила охоту.

— Логично, — подал голос Ромка, всё так же восседающий на подоконнике.

— Она поступила как женщина, а не как дальновидная правительница, — недовольно проворчал барон, — А теперь эти твари снова расплодились, и — помяните мое слово — скоро снова начнут терроризировать всех вокруг. Мы, эррхарги, постоянно на страже, но волк, в отличие от ташшаров, взлететь не может.

«Значит, всё-таки оборотень, ” — отметил я мысленно. Просто еще один факт в копилку, еще одна деталь к складывающемуся паззлу.

— Что ж, с ташшарами всё более-менее ясно, — кивнул я. — Теперь о троне, на который вы хотите меня усадить. Почему вы считаете, что я, попавший в этот мир впервые, являюсь подходящим претендентом?

— Вы — истинный Хайверг, и наследуете по праву крови. К тому же, этот мир нуждается в крепкой мужской руке — то, чего при всем своем таланте правительницы, лишена ваша бабушка. Я уверен, если скрижали дать выбор, она выберет вас, а не наглую полукровку! — для убедительности барон от души стукнул кулаком по подлокотнику кресла.

— Хорошо, я всё понял, — отозвался я, — мы обязательно вернемся к этому вопросу после окончания нашей миссии.

На самом деле, я планировал схватить в охапку Юлю и драпать из этого мира с максимально возможной скоростью, но барону об этом знать не надо.

— А теперь о делах насущных, — я решительно повернул разговор в нужном мне направлении, - как нам перебраться через Черный бор с минимальными потерями, и чем вы, как лицо, заинтересованное в том, чтобы мы с Романом выжили и победили, сможете мне помочь в путешествии?

Контраст между «здесь» и «там» был разительный. Там, за границами Черного бора, мир пестрел красками в лучах полуденного солнца, здесь же царили сумерки — серые и блеклые, наполненные влагой и запахами прелой листвы. Откуда-то я знал, что здесь так всегда: кроны деревьев переплетаются настолько плотно, что у солнца просто нет шансов пробиться через этот барьер.

Гаджам в лесу не нравилось, они недовольно ворчали и всё пытались повернуть обратно. Пришлось спешиться и вести зверей в поводу. Впрочем, три километра по прямой, если карта не врет, мы и пешком пройдем максимум за час — это если без неожиданностей.

Ромка, который всю дорогу от замка барона заваливал меня множеством вопросов о моем прошлом и, в частности, отношениях с семейкой, как только мы вошли в лес притих, и теперь сосредоточенно молчал, внимательно глядя по сторонам. Я же смотрел вперед и периодически под ноги, доверив контроль за окружающим пространством магии.

Если верить барону — а в данном вопросе я был склонен ему верить, если пересекать бор строго по дороге и в дневное время, за собственную безопасность можно не беспокоиться. Мол, существует договор, подписанный после отмена сезона охоты, и ташшары его соблюдают. Главное тут — никуда не сворачивать, потому что с нарушителями границ хозяева бора не церемонятся. Что именно с ними происходит, барон не рассказывал, а я предпочел не расспрашивать. И дело даже не в «меньше знаешь — крепче спишь», просто нельзя быть объективным по отношению к тем, кого ненавидишь. Донести бы ещё это до Ромки. Похоже, он принял россказни барона за чистую монету. Хотя… очень может быть, что он-таки прав.