В целом внутри этого помещения, занимавшего большую часть второго этажа, царил порядок — пиндосы хорошо постарались. Было чисто, приятно пахло чем-то жаренным. В углу стоял холодильник, на нем магнитофон.

На столе в углу стояли какие-то открытые консервы. Я даже облизнулся, потому что кушать разведчику хочется всегда.

Продолжил наблюдение.

Приходилось думать на повышенных оборотах, быстро подмечать детали. Освещение плохое, но куда деваться?!

Это и плюс и минус — падающий из окна свет сильно рассеянный, а потому я оставался незамеченным.

У плохо заштукатуренной стены стояли старые шкафчики с вещами, стойки с оружием, лежала разнообразная амуниция. Имелись какие-то коробки, пакеты. На стене была большая оперативная карта, с какими-то пометками, цветными обозначениями и флажками.

Вдруг, снаружи раздался шум, крики и вопли. Какой-то треск. Американец повернул голову, поднялся с места и зашагал к противоположному окну. Выглянув наружу, он замер. Затем громко выругался, что-то крикнул и бегом бросился к выходу. Хлопнула деревянная дверь, послышались удаляющиеся шаги. Отлично — Шут свое дело сделал.

В самом помещении никого не оказалось, поэтому я, недолго думая, торопливо влез внутрь.

Старался ходить аккуратно и тихо. Подошёл к большой карте внимательно её смотрел, зафиксировал в памяти основные моменты и названия, довольно быстро отыскал точку второго лагеря. По крайней мере, я думал, что это именно она — сведений-то не было никаких. Местность почти не разведана.

Затем я увидел два стоящих неподалеку друг от друга рабочих стола, на них разложенные документы, какие-то папки. На столе валялись ручки, линейки и карандаши. Блокнот. Очевидно, что сидевший здесь офицер до ухода плотно работал с ними, дополнительно проводил какие-то графические работы.

Я спешно читал, переворачивал листы. В документах было видно, что у американцев в этих местах действительно что-то готовилось, но пока никакой конкретики не было. Принявшись лихорадочно бегать глазами по тексту имеющихся документов, я старался подмечать важные моменты. Однако пока, не разглядел ничего, что стоило бы моего внимания и могло принести пользу. Один документ, второй, третий… Ерунда, все не то, хотя в такой спешке немудрено было что-то пропустить.

Перебрался на следующий стол, принялся рыться и там, заглянул в ящики. Ничего, как же так?!

Не верю!

Но вдруг, за хлипкой дощатой дверью, где-то в коридоре или на лестнице, послышались приближающиеся шаги. Офицер возвращался обратно.

Мне нужно было либо срочно уносить отсюда ноги, либо попытаться спрятаться, выдавая позиции. Решился остаться, ведь времени уйти уже не оставалось. Да и я бы все равно не успел, поэтому единственное толковое решение, что пришло мне в голову, это спрятаться прямо под рабочий стол — места там было более, чем предостаточно.

Раздался скрип открываемой двери, кто-то вошёл внутрь. Послышались приближающиеся тяжёлые шаги. Вошедший в помещение человек выругался на английском языке, тяжело вздохнул, швырнул что-то тяжёлое в сторону.

Наверное, это была фляга с водой, или что-то ещё. Может, автомат или пистолет.

Он медленно подошёл ко второму рабочему столу, судя по звуку, снял трубку с телефонного аппарата и принялся набирать какой-то номер.

Далее последовал односторонний диалог, из которого я сделал вывод, что он связался со своим командованием, скорее всего, возможно, обсуждалось время на выполнение какого-то задания. Судя по всему, говоривший на той стороне телефонной линии, был недоволен. Ничего похожего на название нашей шифровальной аппаратуры в монологе не прозвучало, а суть самого разговора частично осталась неизвестной.

Вскоре, трубка отправилась обратно на корпус аппарата. Американец тяжко вздохнул, на кого-то выругался. Затем он сел на свободный стул, тяжко вздохнул, пробормотал что-то себе под нос. Раздался «пшик» — тот либо открыл бутылку с пивом, либо банку с кока-колой.

В какой-то момент я услышал, как тот произнес:

— Опять дерьмом воняет! Этот проклятый запах!

— Зараза… — процедил я. Запах шел от меня. Но это нормально, ведь совсем рядом находится загон с баранами. Если прислушаться, то слышно их блеяние. Ветром сюда пригоняло соответствующие запахи.

Кстати, от пива я сейчас тоже не отказался бы.

В этот момент подо мной неожиданно скрипнул пол и само собой, офицер это услышал. Невозможно было не услышать — он тихо выругался, медленно поднялся со стула, направился ко мне.

Стул при этом жалобно заскрипел. Офицер не обратил на него никакого внимания, просто медленно двинулся к столу, по пути взял свою флягу.

Я прекрасно понимал, что сражаться с американцем нужно не как советский разведчик, владеющий сразу несколькими видами боевых искусств. Наоборот, придется действовать как дилетант, потому что на мне душманская одежда, лицо скрыто. Как только он очнется, сразу же поднимет тревогу и тогда весь лагерь поднимется на уши. Естественно никакой сделки уже не будет и задача будет провалена на корню, поэтому мне нужно действовать грубо и наверняка.