Румынский ТАБ-77 удалось завести и выгнать из сарая, в котором он простоял не меньше года. Но военная техника она на то и военная, чтобы стойко переносить все тяготы и лишения окружающей среды, будь то пыль, дождь, непутёвое командование или другие осадки.

Колесо переставили, все проверили.

Прошло минут тридцать. Кольцо духов постепенно смыкалось.

— Кэп, они минометы установили! — ответил Самарин, глядя в бинокль. — Вижу восемь машин, все с пулеметами.

— От общей массы мы оторвемся, но как быть с техникой?

— У меня осталось две МОН-50! — напомнил Шут. — Гранат тут хватает.

— По-хорошему бы гранатомет, но я их не нашел. Склады пусты.

— Будем решать проблемы по мере их поступления! — ответил Игнатьев.

— А что если снять ДШК с крыши? — вдруг предложил прапорщик Лось. — Это совсем другое дело будет. Закрепить не проблема, хоть проволокой примотаем. Одна очередь и от пикапа останется только решето.

— А это идея! — заметил Самарин. — Мы займемся!

Идея-то оказалась хорошая, да только снять крупнокалиберный пулемет с крыши оказалось непросто. По ним сразу же открыли огонь, поэтому пришлось спешно покинуть крышу здания. Хорошо хоть никого не зацепили.

Я все размышлял, как бы нам выбраться из этой долины так, чтобы нас не раздолбали из гранатометов. Едва машина пойдет на прорыв, против нас будут использовать все, что есть. Идущий за нами Тип пятьдесят пять постигнет та же участь.

Нужно было придумать что-то такое, что надежно бы скрыло нас от глаз многочисленного противника. И едва я ощутил поднявшийся с юга легкий ветерок, мысль сама пришла в мою голову.

На складах осталась старая резина, масло, дрова и тряпки. Если все это дело поджечь, ветер будет относить дым прямо на скопившихся у стен кишлака душманов. Затянет все и вся. Черный, зловонный дым все численное превосходство противника сведет на нет. Они даже ничего не поймут, когда мы выскользнем у них из-под носа. Вернее, поймут — БТР то не бесшумный. Да, бросятся догонять, но это уже другая история.

Эту идею я и передал Игнатьеву, тот согласился, что в условиях, в которых мы оказались, это лучшее, что можно было придумать и реализовать. Главное, чтобы ветер вдруг не поменял свое направление.

Когда ТАБ-77 и Тип 55 были готовы к выходу с территории, обстановка резко ухудшилась. То ли Теймураз дал команду, то ли еще кто, но душманы внезапно пошли на штурм.

— Началось! — подал команду Урду, наблюдавший за обстановкой. — Они идут!

И верно, со всех направлений, пользуясь улочками кишлака, различными строениями и укрытиями потянулись вереницы вооруженных душманов. Все мы быстро заняли организованную оборону. Лишь Герц и еще один солдат из военнопленных продолжали заниматься восстановлением радиостанции.

Первым делом духи ударили по главным воротам. Видимо намеревались прорваться через них, что вполне логично. Толку-то стрелять по каменным стенам?

— Не стрелять, подпустить поближе! — приказал Кэп.

Расстояние сокращалось. Двести метров, сто пятьдесят. Сто двадцать метров.

Когда приблизительное расстояние составило чуть менее ста метров, прозвучала громкая команда:

— Огонь!

Разом ударило пятнадцать автоматов и три пулемета. Поднялся оглушительный грохот, лагерь накрыло облако стрелянных пороховых газов. Мы били прицельно, одиночными, четко отсекая живую силу противника. Духи сыпались один за другим. Сами же мы заняли малоприметные позиции, целиком скрытые руинами каменных стен. По всему получалось, что духи, ранее восстановившие эти стены, сами себе оказали медвежью услугу.

Пули так и свистели, выбивали каменную крошку, дырявили деревянные ворота. Конечно, мы их укрепили досками, ящиками из-под оружия и боеприпасов, а заодно и заминировали. Я применил знания из будущего, организовав что-то вроде минного шлагбаума. Теперь, если какой-то из пикапов попытается прорваться через главный вход, то почти со стопроцентной вероятностью, он через них не проедет.

Видя, что штурм начался неудачно, они остановились. Засели за укрытиями, но им это не сильно помогло. Шут бил из снайперской винтовки, да и Калашниковы с оптикой оказались незаменимы.

Потеряв чуть более сорока человек убитыми и примерно столько же ранеными, они отступили к стенам кишлака. Над долиной вновь повисла тишина. Только витал дым от пороховых газов.

— Сейчас начнут работать минометами! — процедил Кэп, хорошо понимая, что нас ждёт. — Будьте готовы занимать укрытия!

Шестидесяти миллиметровые минометы китайского, американского и иранского производства у них имелись и снаряды к ним, судя по всему тоже. Когда раздался первый залп и появился характерный свист, все мы попрятались за камнями — благо укрытий хватало. Внутрь двора легло штук пять мин, остальные попадали в самых разных местах. Ясно же, что будут пристреливаться. А пока мы прячемся, они будут подбираться к стенам лагеря.

Трижды по нам открывали огонь из минометов, но тщетно. Только Самарин получил легкое ранение руки, да двое из числа пленников.

— Гром, пора использовать дипломата! — криком отозвался Кэп. — Тащи сюда этого урода!

— Принял! — согласился я.

Спрыгнув со стены, я бросился к сараям. По пути забежал в штаб. Герц все еще колдовал с паяльником. То, что было разложено на столе, представляло из себя путаницу проводов, микросхем, каркаса от американской радиостанции.

— Герц, ну что?