– Нужно улетать! – рядом со мной появился Дралайс. – Пока нам помогают эдроки, у нас есть шанс.

Один глаз у него заплыл и едва открывался, морду покрыли бурые пятна, из груди вырывались хрипы. Его сильные когти крепко сжались на моих плечах, когда он расправил разорванные крылья и, неровным рывком, поднял нас в воздух. Ночь всё ещё оглашали крики, рычание и звуки боя. Я видела, как эдроки отчаянно сражались с толпами нежити, освещая тьму вокруг вспышками магии и огня.

– А Лиза! Энгерран! – закричала я, пытаясь вырваться из лап Дралайса.

– Они уже… – рявкнул он, и из его пасти вырвалось пламя, осветившее небо. В этом свете я смогла увидеть, как дико несущиеся в ночи пегасы уносят две оставшиеся повозки.

Мы снова летели, направляясь теперь к Гномьим горам, оставляя за спиной поле битвы и погибшую южную заставу.

Сельская придворная ведьма. Наверное, именно так меня теперь можно было назвать. За короткий, по меркам ведьмы, срок, я побывала в трёх замках трёх владык: замке владыки драконов Изарта, дворце императора инквизиторов Каэлора, и вот теперь сидела в огромной комнате, отведённой для раненых, в красивейшем дворце правителя эльфов Аримавира.

Рядом со мной над капитаном хлопотала Хлоя. Лиза и Анира лечили Дралайса, остальных драконов и людей.

Я осторожно провела мягкой, влажной тряпкой, пропитанной зельем, по лицу Энгеррана. Он всё ещё спал, его дыхание было едва слышным, но ровным. Раны, нанесённые Шиктой и её компаньонками, медленно затягивались. Ядовитая магия рассеивалась под моим воздействием и травяным зельем Лизы, но она была так глубока, что я с трудом различала колдовские нити.

Тётушка поднесла к моим губам чашу с родниковой водой, настоянной на травах. Я улыбнулась, чувствуя их вкус. Это Лиза приготовила: умная девочка. И травы подобраны наилучшие – силовые, напитанные самой природой. Я залпом выпила всё и, сосредоточившись, проникла в сознание дракона, наполняя его только что полученной силой.

«Спи, здоровый сон прими. Силу верни, мощь обрети, раны залечи. Слышит природа призыв ведьмы, слышат богини мольбу ведьмы. И со мной чары, ими дарованные, на излечение использованные».

Каждое слово рождалось из моего сердца, как молитва. Произнося их снова и снова, я проводила пальцами по лицу Энгеррана, гладя его лоб, касаясь губ, вглядываясь в дорогие мне черты. Сердце билось глухо и надрывно. Тяжело было видеть капитана уязвимым, с ранами, впервые таким слабым. Я вела руками по его телу, смывая остатки воздействия, и каждая ранка отзывалась болью в моей душе и страхом при мысли о том, что я могла не успеть. Энгеррана могли казнить до моего появления, Дралайс мог не появиться и не спасти его. Но на смену страху тут же приходила радость, отзывающаяся в груди пульсом: ведь он здесь, рядом – мой капитан, мой дракон, и я могу заботиться о нём, могу его вылечить. Пальцы снова и снова касались его лица. Если бы кто-то попробовал сейчас заставить меня отойти от Энгеррана, он бы, вероятно, встретился с настоящим гневом ведьмы.

Я молила всех богов, которых знала, и саму природу, чтобы они даровали ему силы на скорейшее исцеление, позволили мне снова увидеть его взгляд и услышать любимый голос.

Я всё ещё с ужасом вспоминала наш побег. Стоило закрыть глаза, я как будто вновь слышала хрип изменённых и рык эдроков. Нервная улыбка скользила по губам. Кто бы мог подумать, что проклятые встанут на защиту драконов…

«Драконов ли? – поинтересовалось моё сознание. – Или всё же тебя, ведьма?»

Передо мной стоял образ Смерти, оставшейся там, на заставе, скалящей зубы и смеющейся нам вслед.

– Капитан! Рейя! – от громкого голоса я вздрогнула, прогоняя страшные образы побоища на заставе, и повернулась. Удивленный вскрик вырвался из моей груди.

– Таймира!

К нам через комнату стремительно бежала девушка. Чёрные косы хлопали по её спине, а лазурные глаза светились неподдельной радостью. И лишь улыбка у неё была кривая, рассечённая глубоким шрамом.

Я почувствовала, как в горле встал ком от готовых пролиться слёз счастья.

Метаморф, вставшая на мою защиту перед Шиктой и, как мне казалось, убитая ею, вот она – бежит ко мне. Девушка кинулась ко мне с объятиями, и я не сдержалась, мои губы задрожали от потока чувств.

– Ты жива!

Таймира всхлипнула, уткнувшись в моё плечо, но вскоре подняла голову, вытерла ладонью слёзы и кивнула.

– Капитан подобрал меня там… едва живую. – Мы сели на краю кровати, и она начала говорить. – Я рассказала ему всё, что знала, и он отправил меня сюда со своим верным драконом. Здесь эльфы вылечили меня, насколько могли. Шикта не успела меня убить и изменить. Я обязана жизнью капитану.

– Так вот от кого он узнал про виверну! – воскликнула я.

Девушка быстро закивала, перевела взгляд на Энгеррана, а затем снова на меня. В её глазах читалась боль.

– Он… он… – у неё голос сел.

– Будет жить, девочки, – буркнула Хлоя, подходя к нам и сунув мне и Таймире по чаше с зельем. – Пейте и не тратьте слёзы. Слёзы – это сила, а сила нам сейчас нужна.

– Спасибо, Хлоя. Что бы мы без тебя делали, – улыбнулась я.

– Да что я! – отмахнулась тётушка. – Лизе спасибо скажите. Она, как прилетели, так ни разу не присела, всё над чанами с зельем стоит, разное варево готовит.

– Это точно. Целительница у вас хорошая и сильная. И вынослива не по-человечески, – тихо проговорил кто-то, подошедший к нам сзади.