Шрифт:
Дверь распахивается и я…
Я вижу его…
Мужчину, ставшего моим кошмаром…
Моргаю ошалело, но видение не развеивается, а перед мной возникает Аяз аль Макадум…
Глава 38
Моргаю раз, затем другой, кажется, что мне это все привиделось, что сейчас я наяву сплю…
Но… мужчина не исчезает, наоборот его янтарные глаза горят двумя огнями, в которых мне предстоит сгорать дотла.
Мне так страшно становится и душа в пятки уходит…
А я… все равно глаз оторвать не могу от высокого мужчины, который одет в элегантный костюм, черную сорочку и на его плечах небрежно лежит кашемировое пальто.
Смоляные волосы зачесаны назад, открывая высокий лоб. И широкие брови хмурятся над пронзительными глазами. Губы сжаты, на челюстях словно желваки играют…
Что-то мне подсказывает, что мужчина, который сделал меня женщиной сейчас в каком-то тихом бешенстве…
Но тем не менее. При всем животном страхе, который испытываю, я не могу от него даже глаз отвести… смотрю и смотрю, и чувствую, как сердце у меня сжимается в тревоге, как ударяется о ребра…
Паника затапливает, но вместе с ней какое-то иррациональное чувство полной и безоговорочной чувственности появляется, которая оживает по мере того, как темные глаза мужчины окидывают меня медленным взглядом с головы до ног…
Он смотрит так, что я просто теряю нить бытия. Мы застываем в безвременье. Я и мой палач. Мужчина, который никогда не простит обмана, который не спустит мне предательства, которое я совершила…
Пусть у меня на все есть свои оправдания, но… я совершила преступления, обвела вокруг пальца шейха Аяза аль Макадума и он в праве сдирать с меня кожу заживо…
Слезы бухнут на кончиках ресниц. Сердце отбивает барабанную дробь, когда Аяз словно оживает, он медленно кивает… Будто решение принимает, а затем делает шаг в мою сторону. А я все, как на замедленной сьемке вижу и просто замираю трепетной ланью, которую будет драть на части голодный хищник.
Идеальные начищенные до блеска ботинки Аяза ступают по луже и грязи, мужчина медленно приближается ко мне, а я… даже дернутся не могу. Меня словно ядовитая змея загипнотизировала и погрузила в странное состояние стазиса…
Я просто во все глаза смотрю на Макадума. Рот приоткрывается, я тяну воздух мелкими глотками, дыхание становится поверхностным, грудь вздымается, адреналин бахает в крови так, что я внезапно будто раскаленный вольтаж получаю прямо в грудную клетку.
Срабатывает единственно верный инстинкт – бежать!
Бежать от хищника. Спасть себя. Своего малыша.
Когда Азя уже ко мне близок я дергаюсь, отпрыгиваю и ударяюсь спиной в дверь подъезда. Пытаюсь убежать, но… не удается, молча мужчина ловит меня, и я в его глаза смотрю полыхающие.
Природа словно с ума сходит… резко заряжает дождь. Огромные капли падают на нас и ударяют по лицу шейха, а я… как завороженная смотрю на него с бешено колотящимся сердцем, будто запомнить хочу…
Надышаться им, как перед смертью… и как знать… возможно это даже не аллегория?!
– Аяз…
Выдыхаю тихонечко. Заветное имя само с губ падает. И слезы мои смешиваются с дождем.
Шейх же смотрит на меня молча и мне кажется, что в его взгляде я свой приговор читаю… Я играть больше не могу, лгать, притворятся…
Мне бы сейчас сыграть какое-то удивление, все же с почти родственником встречаюсь… с мужем сестры… играть до последнего в этот сюр…
Но… не могу… есть эффект неожиданности и просто банальной усталости…
Я устала притворятся. За последнее время я столько лгала, что, наверное, исчерпала весь лимит на жизнь вперед…
Вот и сейчас я мелко дрожу в руках мужчины, который держит меня за локти и жар его пальцев проникает даже через одежду, жжет до кости…
И глаза… его глаза… они испепеляют меня…
– Мелина…
Раскатывает мое имя на языке, а я замираю, потому что Аяз аль Макадум впервые зовет меня моим настоящим именем…
– Мелина аль Алмас…
Выговаривает мое полное имя и этим словно черту между нами подводит.
Больше я не его Джамиля…
Мне кажется, что шейх прямо здесь и сейчас озвучит мой приговор, так он на меня смотрит и пальцы сжимают меня до хруста в костях.
– Я…
Выдыхаю глупо. Не знаю, что сказать хочу, но… в какой-то момент мозг словно врубается и во мне просыпается инстинкт. Я понимаю, что это встреча ничего хорошего мне не принесет. Только боль. Страдание и мучение.