ГЛАВА 1

Шел 837 год. Земляничник-июнь едва истратил половину отпущенного ему всеблагим Сварогом срока. В образе прекрасного юноши он беспечно бродил по просторам Среднего Мира наслаждаясь красотой окончательно пробудившейся природы. Окруженный всеобщим радостным почитанием молодой месяц еще даже и не задумывался о передаче посоха власти следующему по очереди Липню-июлю.

Но уже близился день летнего солнцеворота и живущие у южной границы Северской земли люди из рода врановичей собирались весело отпраздновать переход солнца на зимний путь.

Взрослые готовились к общим пирам и проведению предписанных обычаями обрядов, а молодежь предвкушала прыжки через костры, катание с круч горящих колес и смоляных бочек, задорные песни, игры и пляски вдали от всевидящих родительских глаз. Врановичи надеялись, что принесенные темными богами беды остались позади. Небесные покровители снова охотно принимали их подношения и посылали через волхва Перемысла благоприятные предсказания, поэтому впервые за несколько лет врановичи смотрели в грядущее с надеждой и уверенностью. Но замыслы Богов скрыты от смертных и врановичи не знали, что вещие девы уже вынесли свой приговор их роду.

Не ведал этого и Лютослав. Стоящий на смотровой вышке тринадцатилетний подросток внимательно вглядывался в окружающий сумрак. Сын князя Воислава был горд возложенным на него поручением и целую ночь нес неусыпную стражу. Но его бдение уже заканчивалось. Темнота редела и отступала под натиском юной Зари.

Испуганные злые духи пытались укрыться от ярости небесной воительницы под покровом вызванного темным чародейством тумана. Подобно безбрежному морю клубящаяся белесая пелена заливала окрестности града врановичей и высокий голубоглазый подросток с пепельными волосами, словно парил между Явью и Навью. Казалось, что туман окутал Средний мир навсегда. Но Лют твердо знал, что он рассеется, как только на небе взойдет Солнце и этот миг был близок. Капельки утренней росы свидетельствовали о том, что Заря уже обмыла сияющий щит своего мужа и передала его светоносной богине. Прикрыв глаза и шепча заученную с младенчества молитву Лют словно воочию увидел, как Солнце прикрепляет щит Даждьбога к длинному копью и поднимается с ним на свою золотую колесницу. Управляющие ей близнецы-возничие пускают вскачь пару чудесных белоснежных коней. Волшебные скакуны влекут колесницу Солнца к главным вратам чудесного небесного града. Заметив приближение Солнца, сидящий на вершине проездной башни огненный петух приветствует светоносную богиню звонким радостным кличем. Этот клич дружно подхватывают его собратья, извещающие всех почитающих Сварога о наступлении нового дня. Предупрежденный своим крылатым помощником, двуликий Хорс снимает засовы с запертых на ночь ворот и распахивает их тяжелые створки перед светоносной богиней. Золотая колесница Солнца быстро проносится мимо бога времени и выезжает на проложенную по небесному своду дорогу. В то же мгновение над Средним Миром ярко вспыхивает лучезарный щит Даждьбога дарящий тепло и свет всем обитающим на Земле существам.

Налетевший с реки ласковый южный ветерок полуденник вырвал подростка из молитвенного оцепенения. Княжич огляделся, возвращаясь в окружающую действительность. За время его молитвы ничего не изменилось. Он по-прежнему стоял на вершине смотровой вышки. Под ней угрожающе щерились заостренными концами толстые доски заборола. Способный надежно скрыть выпрямившегося в полный рост высокого мужчину, он венчал опоясывающую твердыню врановичей стену, недоверчиво щурясь на окружающий мир прорубленными в досках бойницами. Высота стены от стоящего на земле основания до верхней площадки, на которой крепился заборол, не превышала трех метров. Она состояла из двух рядов соединенных между собой бревенчатых срубов, каждая сторона которых была в длину чуть больше двух метров. Внешний ряд срубов был плотно набит землей, выкопанной при сооружении широкого рва, отсекающего крепостной мыс от обширной равнины. Срубы внутренней линии оставались пустыми. Они использовались для подъема наверх защитной стены, хранения припасов и размещения укрывающихся от вражеского нападения жителей окрестных селений.

В крепости-остроге жил князь Воислав Храбрый со своими близкими и дружиной. Их жилища представляли глубокие землянки с возвышающимися над поверхностью двускатными крышами. Крыши были засыпаны глиной и покрыты пластами проросшей травой земли. Это создавало над жилищами водоотталкивающий слой, препятствующий попаданию в них дождя или растаявшего снега. Землянки располагались вокруг большой наземной постройки для совместных трапез и торжественных приемов. Вдоль задней стены острога тянулся ряд хозяйственных и подсобных сооружений. Рубленные клети и сарайчики-пуньки с обмазанными глиной плетенными стенами использовались для хранения припасов и имущества. В теплое время года врановичи часто жили в них, спасаясь от сырости не отапливаемых летом землянок. Рядом виднелись укрытые от непогоды навесами житные ямы, в которые осенью ссыпали обмолоченное зерно. Потом шли курники для домашней птицы и скотские хлева – конюшни, свинарники, коровники и овчарни. Около них располагались пустующие сейчас сеновалы и несколько огороженных жердями загонов. Ближе всех к воротам крепости находились пять выкопанных в земле погребов для хранения скоропортящихся продуктов, землянка-баня и три летние кухни-поварни. Все наземные постройки были покрыты соломой, придавленной к крышам длинными шестами-притугами.

Впрочем, большая часть жилищ была заброшена. Ведь прошедшая несколько лет назад по землям врановичей Моровая Дева унесла с собой жизни слишком многих сородичей Люта. Из 6000 врановичей выжило лишь 400 человек, а из 60 княжеских дружинников-кметей осталось всего пятеро.

Лют устремил взгляд на видневшийся вдали курганный могильник, в насыпях которого нашли упокоение многие близкие подростку люди. Рядом с могильником темнела священная роща, в которой были установлены идолы-кумиры покровительствующих врановичам богов. На опушке рощи виднелась просторная наземная постройка для общеродовых пиршеств и небольшая землянка волхва Перемысла, ежедневно совершающего в священной роще положенные обряды и жертвоприношения. Остальные врановичи обитали на расположенном у стен крепости неукрепленном посаде. Он представлял собой беспорядочно раскинувшееся скопление усадеб, огороженных заборами-плетнями из плотно переплетенных прутьев орешника. К усадьбам примыкали гумна для сушки и обмолота привозимых с полей снопов пшеницы, проса, ячменя, овса и ржи. В нескольких местах над посадом уже поднимались дымки от летних кухонь-поварен. А от реки медленно двигалось стадо коров, гонимое пастухом на утреннюю дойку. Лютослав довольно улыбнулся. Доносящееся до него Звонкое пение петухов означало, что его ночная сторожа подошла к концу. Скоро его место на вышке займет новый дозорный, а он распахнет запертые на ночь врата острога, выпуская спешащих за водой и на утреннюю дойку женщин. Уже ощущая на губах вкус парного молока, Лют мечтательно вздохнул, мельком глянул на реку и обомлел. Словно чья-та рука резко отдернула клубящийся над Пслом туман и юный караульный увидел, как из-за далекой излучины реки появляются пять больших кораблей. Быстро набирающие ход суда стремительно неслись по сияющей глади Псла к граду врановичей. Основу приближающейся флотилии составляли узкие остроконечные челны из выдолбленных стволов деревьев с невысокими бортами в несколько рядов заходящих друг на друга досок. Движение каждого судна обеспечивалось слаженной работой трех десятков гребцов, беспрекословно подчиняющихся командам управляющего рулевым веслом кормчего. Еще 10 – 15 воинов толпились на носах однодеревок в нетерпеливом предвкушении предстоящей схватки. Пятый корабль налетчиков резко отличался от остальных судов. Юркие и узкие однодеревки напоминали стремительных хищных щук, он же походил на величавого гордого лебедя с выпуклой грудью, плавными изгибами бортов и высокой изящной шеей, увенчанной сверкающей золотой головой. Более широкий и длинный корабль-лебедь нес на себе вдвое больше воинов, чем любой из скользящих рядом с ним челнов. Тридцать пар его весел мощно вспарывали водную плоть Псла, с каждым гребком все больше опережая пытающиеся обогнать его однодеревки. Еще через несколько мгновений и юный княжич отчетливо разглядел венчающую высокий нос корабля голову хищно оскалившегося чудовища. Величественный корабль-птица обернулся свирепым лютым змеем, несущим своим жертвам беспощадное разорение и ужасную смерть.

Очнувшись от минутного изумления, Лют суматошно заколотил по висящему рядом с ним деревянному билу. Первыми на его резкие тревожные звуки звонким лаем откликнулись острожные собаки. Затем из землянок появились вооруженные мужчины, спешащие занять места на стенах. А следом за ними бежали дети и женщины, также готовые принять участие в отражении нависшей над крепостью угрозы.

Поднимающихся по реке врагов, заметили и на посаде. Между строениями забегали люди, в воздухе разнеслись крики мужчин и причитания женщин. Вскоре в сторону крепости потекли ручейки беженцев, сгибающихся под тяжестью еды и ценной поклажи.

Перед тем, как окончательно покинуть смотровую площадку, Лют поджег пропитанный дегтем пук пакли, укрепленный на вершине врытого рядом с вышкой шеста. Густой столб черного дыма устремился в безоблачное голубое небо, призывая соседей придти на помощь врановичам. Словно насмехаясь над охваченными паникой северами, на приближающихся к их граду кораблях, грозно завыли боевые рога. С хищным шорохом носы ладей вспахали отлогий песчаный пляж около увенчанного крепостью врановичей берегового мыса. Десятки воинов бросились с них на берег и подбадривая друг друга свирепыми воплями, начали быстро карабкаться по протоптанным на его крутых склонах тропинкам. Поднявшись на лежащую перед градом Врановичей равнину, налетчики разделились на две неравные части. Одна, меньшая, бросилась вслед угоняемому пастухом стаду. Вторая же остановилась на краю покинутого северами посада, дожидаясь дальнейших приказов своих предводителей. Князь врановичей Воислав мрачно глядел сквозь вырубленную в толстой доске заборола бойницу на построившееся тремя плотными клиньями вражеское войско. Огражденные стеной из больших круглых ярко расписанных щитов с выпуклыми железными бляхами посередине клинья беспокойно шевелились, поблескивая шлемами, наконечниками копий, лезвиями мечей и боевых секир. Изредка лучи восходящего солнца вспыхивали на сплетенных из стальных колец доспехах, выдавая находившихся в общем строю знатных воинов. По прикидкам Воислава стоящее у стен его острога войско насчитывало около двухсот пятидесяти хорошо вооруженных и опытных бойцов.