– Секретарь, пусть Михеев войдет!

Вошел Борис, на этот раз чисто выбритый и прилично одетый, на лице испуганное любопытство.

– Шеф, – начал он, – я осознал оплошность и свое бессилие что-либо исправить, однако свой промах готов загладить.

– Конечно, конечно, Борис! Ты очень ценный сотрудник. Вот что. Возьми машину и поезжай завтра в музей «Архангельское», что недалеко от Москвы. Ты устанавливал там систему защиты экспонатов. Разведай для меня наличие книг, напечатанных до 1550 года. Жду отчет.

– Все сделаю, шеф!

Михеев развернулся и пошел на выход. Когда он удалился, Велес произнес:

– Важные дела требуют повиновения и искупления, иначе непоправимых ошибок не избежать.

На другой день ближе ко времени события Бессонов был на Новорижском перед поворотом на Ильинское шоссе, которое вело к музею. Виктория и Петр занялись другим делом – поиском местоположения квантового компьютера Велеса. Они выявляли закономерности и специфику при постройке такой машины, например, странные и дорогостоящие закупки компонентов, имена физиков, способных ее построить, необычные поисковые запросы в Интернете.

Полиция по просьбе сыщика устроила облаву на опасного преступника. Перегородив дорогу автомобилями с мигалками, блюстители порядка, оставив левую полосу движения для оперативных служб и скорой помощи, приступили к проверке документов, донельзя замедлив дорожный трафик. Образовалась порядочная автомобильная пробка. Момент совершения аварии приближался.

Взволнованный Бессонов проговорил:

– Я вижу Михеева! – И распорядился по рации: – Синий седан! Заставьте водителя выйти из машины! Я иду…

Полицейский подошел к синему седану. Открылось окно, и недовольный Михеев протянул водительское удостоверение.

– Выйдите из машины! – предложил офицер, забрав документы.

Михеев нехотя покорился, даже открыл дверцу машины, но выйти не успел. Прозвучал выстрел. Полицейский, уронив права, с раной в шею упал на мостовую. Перепуганный айтишник тут же закрыл дверь машины и поднял стекло. Не менее дюжины полицейских, выхватив пистолеты, направили их на водителя черного внедорожника. Подбегавший к месту трагедии Бессонов в ужасе наблюдал за разворачивавшейся драмой. Из внедорожника вылез парень в темных очках, с прической на бриолине, в белом костюме с укороченными брюками и в красных носках. У него в руках был автомат Калашникова. Очередь прошила пулями несколько машин и полоснула по полицейским в бронежилетах. Бессонов нырнул за ближайший фургон с мигалкой и, увидев раненого офицера, запросил по портативной рации:

– Полицейский ранен, срочно скорую помощь!

Схватив валявшийся рядом пистолет, Николай прицелился и разрядил обойму в сторону человека в красных носках. Тот, успев укрыться за дверью своего авто, отстреливался, потом запрыгнул в машину. Внедорожник взревел и, растолкав автомобили из вереницы ожидавших проверки, выехал на свободную полосу движения и, сбив деревянное заграждение, помчался в сторону области. Ошеломленный Михеев, узнав водителя с прической на бриолине, последовал его примеру: вывернув на своем седане из полицейского оцепления, погнал машину вслед за внедорожником.

Не успел Бессонов что-либо сообразить, как пришлось вновь нырять за полицейский фургон. По левой полосе шоссе, виляя из стороны сторону, скребя по металлическому дорожному отбойнику и безжалостно обдирая легковые машины, неслась груженая фура. Зомбированный водитель многотонного тягача, явно находящийся под психотропным влиянием, руководствуясь лишь инстинктом убийцы, поддал газу и направил свою машину на синий седан. Фура, спровоцировав столкновение, опрокинула автомобиль Михеева и начала тормозить. Огромный прицеп, разворачиваясь поперек дороги, сметал отбойники, дорожные знаки, машины. Синий седан, слетев с шоссе, раз пять перевернулся, пока наконец не лег на крышу и не загорелся. Его водитель самостоятельно покинуть машину уже не мог.

На полицейском фургоне прикатил Бессонов и полицейские. Оценив обстановку, сыщик, рискуя жизнью, бросился вскрывать искореженную дверь внедорожника. Дверь не поддавалась. Кто-то подал монтировку; ею удалось вскрыть автомобиль. Вытащив раненного водителя, Николай оттащил его в сторону и стал настойчиво тормошить:

– Михеев, очнись!! Ты меня слышишь?!

У Бориса из раны на голове текла кровь, рука сломана, из живота торчал кусок пластмассы. «Он не жилец», – подумал сыщик. Раненый издал стон. Приоткрыв глаза, он глухо проговорил:

– Возьми браслет… Прости за Настю… – и умер.

Бессонов, пребывая в шоке из-за потери подозреваемого, личной трагедии, и собственной глупости (интуиция на этот раз подвела), стоял на коленях перед трупом, укоряя себя и свое упрямство. Сняв с руки Михеева золотой створчатый браслет, следователь вложил его в пакет для улик и приступил к обыску погибшего. В одном из карманов обнаружилась записка. Торопливо раскрыв страницу, Николай жадно прочитал текст, написанный рукой Бориса: «Если меня убьют, знайте: это дело рук Велеса. Как я ни старался для него, монстру все мало, он хочет большего, да побыстрее. Человечество обречено, посох возмездия приближает развязку. Предаваясь самообману, я наделал много глупостей. Пришло прозрение: я заблуждался. Раскаиваюсь в своих поступках. До встречи на том свете».