– Гы-ы… Да ну на? – рассмеялся Игорь Андреевич. – Покончим на? Отвези меня на? А ты часом говна не наелся, сынок? Я, вообще-то, командный доктор, а не извозчик. Там парни без меня жилы рвут, а вдруг у кого-то из них случится вывих или ушиб? Ты, Дениска, заканчивай дурить. Господа все в Париже. У нас в стране равенство и братство. У нас все товарищи. Понятно вам, Ваше Высочество?

Денис медленно кивнул. Не прокатило. Забылся. Перегнул. Извините на!

– Подскажите, пожалуйста… где моя одежда? – спросил он.

– Шкафчик. Десятый номер, – махнул рукой доктор.

Денис заглянул в шкафчик.

Первым делом достал трусы, которые были весьма просторны и тёмно-синего цвета.

«Вроде, чистые», – жмурился царевич, натягивая чужие трусы-парашюты.

Потом он повертел штаны из плотной ткани; тоже синие и неприлично застиранные. На кожаном патче прочитал латинскими буквами слово «Монтана».

«Брюки фирменные… амерские, что ли? Не питерская, конечно, фабрика, но и чёрт с ними… сойдёт!» – надевая штаны в обтяжку, хмыкнул Денис.

Потом он примерил футболку, натянул кроссовки. От чёрных носков отказался. От них немного попахивало совсем не ромашкой.

«И кто же сюда меня отправил? – завязывая шнурки, рассуждал царевич. – А главное, за что? Ну люблю я гулять по ночам, ну девочки у меня, ну вино, ну в липкий мир захаживаю, но не мог мой отец решиться на такой шаг! А кто тогда? Может, мама? А может, шляхта? Маги у них жутко русских ненавидят… Нет, не дотянуться им до меня. Кто-то из своих наколдовал».

– Я готов, – сказал Денис и посмотрел на себя в зеркало.

Выглядел он отлично. Спина ровная. Шея аристократичная, крепкая. Волос русый, богатый, длинный. Особенно сзади. Ноги виделись мощными, спортивными. Не зря здешний Дениска мячик пинает.

Они ехали в машине. Было жарко. Кондиционер не работал, если он вообще предусмотрен в данной модели. А машина была первобытная. Пахла бензином, тарахтела хуже телеги, но почему-то казалось родной до боли в горячем русском сердце, будто Денис её сам собирал и ухаживал за ней самолично. Зато в салоне работало радио. Пел какой-то мужик, предупреждая всех, что собирается уехать в неведомое Комарово: к скалам, к баркасу – и по приезду непременно стать водолазом.

«Хорошая песня. Только почему мужик от клада отказался?» – не понял царевич.

– Во-от, на человека стал похож, – косился на Дениса доктор, а потом спросил: – Что скажешь, победят наши сегодня?

– Если б остался на поле, точно победили, – кивнул Денис.

Доктору ответ понравился. Любил он Завалуева. Настырный игрок, и парень ответственный. С придурью немного. Но дело-то молодое. Кто в молодости не шалил?

Машина ехала по городу. Денис не хотел выдавать себя, но всё-таки было интересно познакомиться с неизвестной планетой.

Вдоль дороги всюду красные знамёна. На домах развешаны плакаты, написаны лозунги: всё больше о труде и красном октябре. Потом прочитал длинную строку о скорой победе неведомого коммунизма над проклятым капитализмом.

Людей на обочине совсем не видно. Сегодня была среда. Все работали. Вся страна вкалывала – строила коммунизм, обгоняла Америку.

– Приехали, – остановил машину доктор. – Ты завтра, а лучше послезавтра на тренировку приходи. Думаю, что с тренером твоим я вопрос решу положительно… Договорились?

Денис повертел головой. Машина стояла точно у подъезда блочной девятиэтажки. Значит, ему сюда.

– Хорошо, – поблагодарил царевич и, приоткрыв дверь, сказал: – Спасибо тебе, лекарь! Я запомнил твою доброту и заботу. Будет время, сочтёмся. Завалуевы не приучены быть в долгу!

– Ага, сочтёмся ещё, – заулыбался Игорь Андреевич. – Всё, беги-отсыпайся, месье Завалуев.

Денис хлопнул дверью.

«Жигулёнок» сразу тронулся и, покашливая, выехал со двора.

На лавочке у подъезда сидели бабушки. Все с увесистыми палочками, словно с магическими посохами; все в тапочках, все толстые, в платках и безразмерных халатах. Взгляды бабушек были, как у дворцовых стражей. Мимо таких враг не пройдёт. Точно не пройдёт!

– Здравия желая, служивые! Охраняем мой каменный замок? – бодро поприветствовал старушек Денис.

– Ах ты ж зараза!

– Сучонок!

– Ну и молодёжь пошла…

– Ты ж Завалуево семя!

– Я б тебе этой палкой по жопе!

– Срамота!

– Кабель!

– А вот и проститутка его идёт! – кряхтела одна из бабуль, явно намериваясь подняться, возможно, для того, чтобы открыть принцу крови и его дворовой шмаре дверь в святая святых, в подъезд номер три, четырнадцатого дома, по улице Ленина.