В следующий миг руки разжались и охранник отпустил его, а сам покачнулся и упал. Максим подошел ближе, выставив нож вперед. Но в этом не было необходимости, глаза у охранника закатывались, пот выступил на лбу, а губы посинели.

Максим подумал, что задел его гораздо серьёзнее, чем сперва показалось. Но нет, только тонкая полоска, чуть оцарапана кожа на предплечье. Он немного подумал и подхватив охранника подмышки, утащил с лестницы подальше, за угол. Уложил на пол:

— Надеюсь, тебя не трижды покусали, мужик. Держись.

Как и научила Анна, Максим спросил у грузовых ворот Павел Никитича. Ему ничего не сказали, только пальцем указали, мол вон он.

Грузный мужичок и правда напоминал колобка, как Анна и сказала.

— Мне бы немного подзаработать. Я Серега из третьего отделения, ночью дежурю, — сказал он.

Мужчина кивнул:

— Если хочешь, можешь вон те коробки выносить пока на разгрузочную площадку. А халат лучше снять. И оплата только в конце.

Максим так и сделал, снял халат, кинул в сумку, сумку поставил так, чтобы дверь оставалась открытой. Сперва ему помогал выносить коробки какой-то мужик, потом он сказал, что покурить сходит и Максим кивнул.

Едва тот скрылся, как он сам вернулся назад и выйдя на улицу, поманил детей, которые как тени торчали на том же месте. Дети, пригибаясь выбрались на улицу и Максим шепнул им:

— Идите вдоль забора. За углом машина серая, вот ключ. Ждите, я скоро.

Не прошло и минуты, как они скрылись, будто тени.

В половине третьего ночи Максим сел за руль. Набрал номер, Никита Семёнович ответил сразу.

— Половина дела сделана, посылка у меня, — сказал Максим.

— Молодец. Езжай на место. По сигналу готовность пять минут, — ответил тот.

— Что теперь будем делать? — спросил старший, Павел, когда Максим положил трубку.

Он прятался между сидениями, как и остальные, прикрывшись сверху покрывалом.

— Дальше мы попробуем вытащить вашу тётю Любу… — проговорил Максим. — Надеюсь получится. Тогда я вас отвезу в Залесное, там старый монастырь. Спрячетесь. Или завтра её переведут в область и оттуда я её уже не вытяну.

Павлик, подумав, сказал:

— Я могу помочь. Я умею стрелять вообще-то.

Максим вдруг рассмеялся громко, вытер глаз, протянул руку и потрепал мальчишку по плечу:

— Ты прости, это нервное. Если что, я попрошу. Только я надеюсь, это не понадобиться.

Они остановились возле отдела, в квартале. Максим отправил дозвон начальнику и принялся ждать. Спустя пять минут зазвонил телефон. Николай Семёнович произнёс:

— Всё готово.

— Захожу, — кивнул Максим.

Он надел на себя капюшон, очки, закрывающие половину лица и вздохнув, взялся за дверную ручку. Дежурного не было на месте, начальник отправил его мыть личную машину на задний двор. Остальные группы были на ложных выездах, так же подстроенных Николаем Семёновичем.

Максим прошёл насквозь пустой участок, вытащил из под фикуса(опять!), спрятанный ключ. Любовь Мергарина медленно села и протерла глаза.

— Вставай, нужно быстро уходить, — сказал Максим и она всё поняла сразу. Такой же солдатик, как и дети.

Спросила тут же о них:

— Дети в порядке? Где они?

— Снаружи, в машине, — ответил Максим.

— Господи, спасибо тебе огромное! Ты просто спас всех! — проговорила она.

— Давай быстрее. Того и гляди кто-то придет, — напряженно сказал Максим и вздрогнул. Позади раздался шорох. Он повернулся и увидел, что в него целится из пистолета Ранис.

— Здорово, дружище. А я ведь вас знаю с детства. Учились в одном классе. Думаешь, я не понял, что привезли не тебя, а Дениса? Я всё ждал, что же теперь будет? И вот что вы затеяли. Во что ты влип, Макс? Это работорговля? Пообещали много денег? Зачем тебе это?!

— Ранис… — прошептал Максим. — Всё не так!

— Тебе перед отцом не стыдно? Он у тебя герой, мама приличная женщина, а ты!

— Клянусь, я никому не хочу зла! — проговорил Максим. — Ранис, я не бандит, поверь мне!

— И я не хочу никому зла, дружище! Потому мы сделаем так: ты войдешь в камеру и я тебя запру. И мы во всем разберемся, да?

— Мне нельзя в камеру, — проговорил Максим.

— А я не могу тебя отпустить, — сказал Ранис и взвёл курок. — Ты сам всё понимаешь.

Мергарина замерла у Максима за спиной и кажется не дышала.

— Ранис! Ты меня с детства знаешь! — ещё раз попробовал достучаться Максим. — Ты что, думаешь я реально решил детей обидеть?

Но Ранис не слышал.

— Как ты мог, Макс?! Ты же был нормальный!