К тому же у них в области было свое море — Жигулёвское. Так по крайней мере величали его местные жители, хотя географы с ними точно бы не согласились и насмешливо покрутили пальцем у виска. Но для его целей сгодится и такое. Как говорится, что есть с тем и работаем.

Новая стратегия требовала кардинальных перемен и не менее решительных действий! Тем более, что его вчерашний визит внёс некий разлад в отношения этой сладкой парочки. Поэтому, надо ковать железо пока горячо.

И никакая он не собака на сене! А самый идеальный вариант для Вишняковой среди представителей мужской половины человечества. И совсем скоро она в этом убедиться, потому что…

Ярик схватил ноутбук и яростно застучал пальцами по клавиатуре в поисках нужных контактов.

Им просто надо остаться наедине и тогда они смогут услышать друг друга.

Он ведь видел, как она реагировала вчера на его касания. Видел, как она боролась с собой, как её дрожащие губы против воли раскрылись ему навстречу… А значит — ещё ничего не потеряно! Нужно просто создать идеальную обстановку, чтобы их ничто не отвлекало. И в первую очередь этот чёртов Лис! И тогда они наконец-то разрушат многолетние стены френдзоны.

А пока будет идти подготовка, нужно привнести немного «перчинки» в их офисную жизнь. И по этому поводу у Ярика было тоже несколько интересных идей.

Марина

— Я думала, ты пошутила насчёт удобной обуви, — протянула Лиза, изумлённо взирая на мои кеды.

— Почему?

— Так ты же всё время ходишь на каблуках! Я думала ты в них даже спишь, — хохотнула девушка.

— Каблуки я люблю, — не стала скрывать я. — Но до этого места можно дойти только в удобной обуви. Если, конечно, нам дороги наши шеи.

— А что за место-то? — поинтересовалась Лизка, вышагивая рядом со мной по дорожке Загородного парка. Да, именно здесь мы решили назначить нашу первую дружескую встречу. Там же, где мы случайно столкнулись на прошлой неделе, в тот день, когда Лизка успокаивала меня после ссоры с Яриком. Был в этом какой-то приятный символизм. Как новая точка отсчета в наших с ней взаимоотношениях.

— Я сюда часто прихожу после работы, когда хочу перезагрузиться.

Аккуратно спускаемся по склону горы вниз к самой Волге. Пляж здесь дикий и не особо ухоженный, зато людей практически нет. Сворачиваю чуть правее и нахожу нужный ориентир — старое поваленное дерево, которое создавало некую уединенность и отделяло от других любителей спуститься к Волге посмотреть на закат. Именно здесь мне нравилось сидеть в одиночестве летними вечерами, размышляя о том, что происходит в моей жизни. Но сегодня впервые за долгое время мне захотелось поделиться тем, что у меня на душе с кем-то другим. И почему-то первой на ум мне пришла Лиза.

Кидаю плед, сбрасываю свои кеды и с наслаждением закрываюсь босыми ступнями в тёплый песок. Лизка аккуратно садиться рядом и поставляет свою очаровательную мордашку лучам закатного солнца. Смотрю на неё сквозь полуопущенных ресниц и в очередной раз с горечью признаю, что Мереминский был прав. Вела я себя с ней, как настоящая стерва. Даже по её внешности я успела конкретно пройтись, сравнив Лизку с бывшей Корсакова — известной фотомоделью Яной Шакуровой. Причем сравнение это было совсем не в пользу Лизки. И кстати зря! Было в ней что-то такое удивительное, неподдающееся объяснению: какая-то своя притягательная красота и обаяние. Теперь я понимала почему Лиза с первого взгляда понравилась Сашке и с такой лёгкостью завоевала его неприступное и израненное сердце после предательства Янки. Внутри Лизы будто бы горел настоящий огонь, который отражался в её лукавом зелёном взгляде, и согревал всех, кто находился рядом. Рядом с ней действительно было хорошо и тепло. А ещё на каком-то подсознательном уровне я чувствовала, что могу ей довериться. И именно ей мне хотелось сегодня раскрыть душу и рассказать о том дурдоме, который обрушился на меня в первый рабочий день благодаря Мереминскому.

Этот понедельник существенно отличался от всех моих других рабочих дней в холдинге. Не успела я переступить порог нашего офисного центра, как ко мне подскочил наш охранник Фёдор.

— Марина Владимировна, а это вам. Просили передать, — расплылся он в хитрой улыбке, протягивая мне красную розу. На длинном стебле которой была привязана на ленточке записка, сложенная в маленький, аккуратный свёрток.

— С-с-спасибо, — чуть заикаясь сказала я, принимая презент. И тут же развернула записку.

«Ты невероятно красивая даже когда злишься».

Подписи не было. Впрочем, несложно было догадаться, кто скрывался за личностью загадочного анонима. Злилась я сейчас только на одного человека. И именно этот человек обычно дарил мне красные розы…

Ярик.

Не будь этой записки, я бы, конечно, могла подумать и на Лиса. Тот тоже любил всякие красивые жесты. Но вряд ли бы Меланчук стал заниматься подобной ерундой: просить охранника отвлечься от своих основных обязанностей, чтобы встретить меня с цветком. Нет, подобные выходки были как раз в духе господина Мереминского.

Моя догадка нашла подтверждение, когда я добралась до приёмной и увидела на своём рабочем столе ещё одну розу. И тоже с привязанным к стеблю посланием.

«Самый лучший в мире кофе этот тот, который я пью в твоей компании».

Так, во-первых, какого чёрта он делал в приёмной генерального директора в моё отсутствие? А во-вторых — две розы? Две розы?! Серьёзно?!

— Мереминский, ты хочешь меня в гроб вогнать?! — рявкнула я вместо приветствия, когда Ярик ответил на звонок.

— И тебе доброго утречка, — рассмеялся на том конце провода Ярик. — А в шкаф ты, получается, ещё не заглядывала?