Мужчина с усилием оторвал взгляд от Вильяма и обернулся к Александру, его лицо исказилось от боли.

— Фрида... Она ещё жива, — с трудом произнёс он. — Но её раны… Слишком серьёзны. Она не переживёт это.

Спасатели вокруг затаили дыхание, их взгляды метались от одного к другому, пытаясь осознать трагичность происходящего.

Александр сжал кулаки, его голос прозвучал напряжённо:

— Она знала, на что шла, но, видимо, поверила, что победит.

Его глаза снова наполнились печалью и гневом:

— Я обещал им защиту, но не смог выполнить своего обещания.

Александр вздохнул, опуская взгляд на Фриду, которая едва дышала. Она была бледна, её лицо побледнело до белизны, а глаза, казалось, утратили былую искру. Несмотря на боль, она пыталась что-то сказать, её губы шевелились, но слова казались ей трудными.

Александр, стоя рядом, присел на колено и склонился ближе, чтобы услышать её последние слова.

— Прости... — выдохнула она, её голос был едва слышен, как шёпот ветра. — Я... Пыталась… Но...

Мужчина склонил голову, его челюсти сжались от подавленных эмоций.

— Ты проявила невероятную храбрость, Фрида. Это не твоя вина, — прошептал он, пытаясь её успокоить.

— Как... Как там... Альберт? — еле выговорила Фрида.

— Альберт? — спросил Александр, а затем посмотрел на спасателей.

Один из спасателей обменялся взглядами с коллегами, и на его лице отразилось тревожное напряжение.

— Альберт… Его никто не видел с момента взрыва, — ответил спасатель, бросив быстрый взгляд на мужчину и Александра. — Мы нашли его передатчик неподалёку, но… Самого его там не было.

Мужчина сжал кулаки, его взгляд снова упал на Фриду. Она, казалось, напряглась от услышанного, губы едва заметно дрогнули.

— Он… Не погиб, правда? — с трудом выговорила она, страх сквозил в её голосе.

— Мы его найдём, — твёрдо произнёс мужчина, стараясь вселить в неё уверенность. — Он сильный, Фрида. Он выживет. Ты и сама это знаешь.

Фрида прикрыла глаза, словно собираясь с силами, но вскоре их снова открыла, её взгляд ослабел, но решимость в нём ещё теплилась.

— Я должна… поговорить с ним… — прошептала она, с трудом вытягивая руку вперёд, как будто пыталась ухватиться за что-то неуловимое.

Александр, заметив её попытку, мягко поддержал её руку, глядя на неё с глубоким сочувствием.

— Мы передадим ему, Фрида, — тихо сказал он. — Ты обязательно встретишься с Альбертом, только держись.

Фрида слабо улыбнулась, стиснув руку Александра.

— Обещай, что он услышит мои слова… — прошептала она. — Я… должна ему многое сказать… и… попросить прощения…

Александр кивнул, чувствуя тяжесть её слов. Он знал, как много значил Альберт для неё, и, видя её в таком состоянии, не мог остаться равнодушным.

— Я обещаю, Фрида, — ответил он, его голос дрогнул. — Ты ещё скажешь ему всё сама.

Фрида с трудом сжала его пальцы, словно это придавало ей сил. Она попыталась что-то сказать, но дыхание стало тяжёлым, и она закрыла глаза, погружаясь в мучительное молчание. Спасатели переглянулись, один из них достал небольшой прибор, проверяя её жизненные показатели. Он нахмурился, но медленно кивнул, подтверждая, что она ещё держится.

— Нам нужно её срочно эвакуировать, — произнёс он, обратившись к остальным.

Александр, всё ещё держа её руку, неохотно отпустил её, глядя, как спасатели начинают готовить носилки. Он повернулся к мужчине, что стоял рядом, тот, казалось, погружённый в свои мысли.

— Нам нужно будет разыскать Альберта, — тихо сказал Александр. — Фрида не простит себе, если он… если что-то случится.

Мужчина кивнул, его лицо оставалось серьёзным, но в глазах мелькнул огонь решимости.

— Я разыщу его, даже если придётся прочесать весь этот проклятый город, — с горечью ответил он.

Александр коротко кивнул и огляделся вокруг: боль, разрушение и тлеющие остатки надежды — всё это теперь зависело от нескольких человек и одного пропавшего.

— Мы... Отомстим за тебя, — прошептал Александр, глядя на неё, полное покоя. — Ты была лучшей среди нас.

Мужчина рядом кивнул, его лицо стало суровым, словно выточенным из камня.

— Пусть это будет последняя жертва, — сказал он, его голос прозвучал, как клятва, гулко отражаясь от стен. — Мы не остановимся, пока не поставим точку в этом проклятом конфликте.