Лёгкий, золотистый шар, в сердцевине почти чёрный, отделился от ладони и опустился в Кубок Истины.

А после Храм затопил свет, окутавший нас тёплой, нежной волной. Моя ладонь утопала в ладони мужа, я поняла, что наши судьбы уже соединены. А в доказательство на моём пальце, как и на пальце Харальда, появилось кольцо — символ нашего союза. Судьба приняла наш выбор. И соединила нас. Как и поцелуй, когда Харальд обнял меня и притянул к себе. Прикоснулся к моим губам и поцеловал так, что я забыла обо всём.

В чувства нас привело тихое покашливание и едкие слова главы:

— Подкреплять свою любовь, дети мои, вы будете после празднования. Вас ждут с нетерпением, судя по радостным крикам. Двери открылись с нужной стороны, и близкие желают вас поздравить.

Выходили мы под крики ликования и поздравления.

А после… После я помнила смутно, но первую свою брачную ночь, наполненную любовью и нежностью, а после и страстью, я запомнила на всю жизнь.

Две недели спустя

Я не могла долго ждать. Не могла начинать новую жизнь, не решив дела прошлого. Тем более король обещал помощь и в ритуале открытия лагуны. В Диком Мире было опасно, а ритуал мог выпить порядком, пока мы не создадим сердце рода внутри лагуны.

Харальд был неумолим, не давая мне погрязнуть в мечтах:

— Ты же понимаешь, что мы можем обойти всю лагуну и не найти ничего, даже следов.

И я понимала. Тем не менее такой подарок я выпросила у Харальда, и он сдержал своё слово. Я была уже совершеннолетней, да ещё и магия рода мужа помогла мне, и переход вышел лёгким. Тем более рядом со мной встал целый круг тех, кто помогал мне открыть лагуну. Да, пришлось во время ритуала давать приглашение каждому, называя их защитниками рода, но это были те, кому я могла довериться.

Переход оказался быстрым, в портальную арку мы заходили попарно, и мы с мужем заходили где-то на середине. Как мне передал Харальд, главе отряда дали чёткие инструкции: я была подзащитной и спасать, если что, они должны были меня. Благо что маг смерти и воин, каким был Харальд, и сам будет защищать меня до конца. Так он сказал.

А я? А я была счастлива, но волновалась. Лагуна нужна была нашим потомкам, и когда мы проверим там всё, начнём готовиться к её освоению. В этом муж меня полностью поддерживал.

Я жадно оглядывала лес, в котором мы оказались. Я знала, ведь родители описывали мне местность нашей лагуны, он был очень похожа на тот, откуда мы пришли. Неудивительно, ведь миры находились очень близко и влияли друг на друга. Вернее, это Дикий Мир влиял на наш.

Вот только здесь встречались местные хищники, прорывающиеся из Дикого мира в эти пока небезопасные безопасные карманы.

Харальд долго оглядывал местность, прислушивался, чуть ли не принюхивался. А после обратился к главе королевского отряда:

— Капитан Стронц, я вижу, ваш отряд тоже на стороже. Вы чувствуете? Странное ощущение, будто эта лагуна давно уже освоена. Я теперь немного чувствую магию жены, а значит, и её рода. Я чувствую крепкую защиту всего контура. Такое ощущение, что здесь очень хорошо над ней поработали, это работа не одного года. Здесь нет чудовищ Дикого Мира. Да, флора и фауна разнообразна, но опасность от диких животных такая же, как в нашем мире.

Капитан ответил рублеными фразами:

— Верно, так и есть. Мы дождёмся, пока все воины рода Бъёрн окажутся по эту сторону, и очень осторожно начнём обходить лагуну. Здесь есть хозяин, и нам следует с ним встретиться. И обозначить себя.

Сердце заполошно забилось, чего только не представляя. Но Харальд остановил мои фантазии, напомнив, что освоить её мог любой из моего рода, или рода Офир. Кто первый провёл полный ограждающий ритуал, того и земля.

Прошли мы не так много, пока не вышли на открытый участок и увидели дом на краю поредевшего леса. Остановились на отдалении.

Капитан скомандовал:

— Ждём появления хозяев. Защита контура слишком мощная, не стоит переходить границу. Уверен, хранитель давно нас ощутил. Мы дождёмся, когда он выйдет сам.

Мы стояли, ожидая, я же почти не дышала, верила, надеялась, а после сама себя убеждала, что не стоило мечтать зря и смотреть здраво. Если бы родители остались живы, они бы вернулись, ведь так?

Тем больше было моё удивление, когда дверь небольшого домика открылась и на крыльцо вышел мужчина средних лет. Солнце било нам в глаза, но я помнила эти движения. Слёзы навернулись на глаза, и я зашептала:

— Папа… Это ведь ты, или мне кажется?

Я подняла наполненные слезами глаза на мужа, обнявшего меня, и тихо спросила: