— И вам не хворать, Юлия Сергеевна, — наглец пришёл в себя и, подойдя к тумбочке, положил деньги на клеенку. — Шокирован просто. Так проголодались, что боитесь — до любимого ресторана не доедете? В обморок голодный хлопнитесь?

— Ну что вы, Дмитрий Александрович. Я вовсе не голодна. Я здесь по гораздо более важному делу.

Дмитрий посмотрел наконец на до сих пор пребывающую в прострации тетю Машу.

— Теть Маш, вы чего? — но хозяйка столовой не сводила глаз с Юли.

— Купить?!

— Да.

— Вот, даже теть Маша в шоке, что такая дама хочет пообедать не фуа-гра.

Юля презрительно посмотрела на болтуна.

— Я, кажется, не с вами разговариваю. Не могли бы вы нам не мешать?

Под её взглядом наглец напрягся, посерьезнел и отвернулся. Сжал челюсти так, что заходили желваки. Юля готова было побиться об заклад, что глянь он на неё сейчас, она бы точно увидела в его глазах ту же ненависть, как тогда, у пустыря. И что его так выбешивает? Она же ему не хамит.

— Заберу обед и уйду, — буркнул он.

— Сейчас, Дим, сейчас, — тетя Маша скрылась в своей каморке.

Наедине с Дмитрием Юля почувствовала себя неуютно и сосредоточила своё внимание на первом попавшимся в поле зрения живом существе. Из-под клеенки показал усы жирный чёрный таракан. Замер на мгновение и побежал прямиком к смятым купюрами, под которые и зарылся.

— У вас сейчас деньги убегут, — заметила Юля. Тараканов она не боялась. Детство в селе благотворно повлияло на её отношения с насекомыми.

— А вы за мои деньги не переживайте, — огрызнулся Дмитрий, явно таракана не заметивший.

— Да нет же, смотрите, — купюры стали шевелиться. Из-под ста рублей показались длинные усы.

— А-а-а… — Дмитрий хмыкнул. — Котлеты почуял.

В дверях как раз показалась тётя Маша, несшая большую пластиковую коробку с пюре и целлофановый пакет с котлетами.

— Вы чего улыбаетесь? Испачкалась я? — тётя Маша, водрузив ношу на стол, провела ладонью по лицу. — Что, а?

— Вы третьего клиента картошкой придавили, — смеясь, выдал Дмитрий.

— Что? Ах ты! Паразит!

Таракана не прихлопнули. От удара ладонью по столу он подпрыгнул и свалился на пол.

— Где? Где это мерзавец?

— Под холодильником, — отступая, заметила Юля. — Может, мне зайти попозже?

— Нет-нет, — на лице тети Маши отразился благоговейный ужас. — Подождите.

Она отсчитала покупателю сдачу.

— А что на четверых, Дим? — спохватилась женщина, протягивая тому мелочь.

— Егор в колледже обедает, — Дмитрий обернулся. — Как Людмила себя чувствует?

Не глядя на собеседника, Юля бросила:

— Хорошо. Спасибо, что вспомнили.

Тетя Маша перевела взгляд с наглеца на неё.

— Так вы знакомые?

— К сожалению, да, — заключил Дмитрий и, отсалютовав тете Маше, направился к выходу.

Юля вздохнула. Нахал её очень нервировал и сбивал с мысли одним своим присутствием.

— Так вы не шутите, что ли? Хотите купить это? — тетя Маша обвела глазами своё заведение. От этого взгляда помещение здорово упало в цене.

— Думаю, что могла бы купить, — поправила её Юля. — Для начала хотелось бы осмотреться. Можно?

— Давайте, я сначала мужу позвоню, — у тети Маши тряслись руки. Она и сама понимала, что с покупателем толково поговорить не сможет. — Он вам все покажет.

Юля притопнула ногой, глянула на наручные часы.

— К сожалению, сейчас я не смогу его подождать. Сегодня, после семи, вас устроит?

— Да! Устроит. Вы… Вы же точно придете?

Юля зажала под мышкой папку с бизнес-планом кафе-закусочной.

— Не сомневайтесь. До вечера, Мария…

Та отмахнулась.

— Тётя Маша.

Юля вздохнула.

— И все же, давайте по отчеству. Мария…

— Андреевна.

На том и сговорились. Юлю, конечно, насторожили и реакция Марии Андреевны, и внутренний вид заведения. Наверное, даже лучше, что она сможет осмотреть все здание чуть позже. Попросит Семёнова поехать с ней — тот взглядом спеца определит примерные объёмы работ. И если ремонт выйдет слишком дорогим, от проекта придётся отказаться.

Что ж, ей не привыкать отметать нерентабельные желания.

Вечером Юля, забрав из ресторана заранее заказанный ужин, планировала сначала отвезти его Люде, а затем отправиться смотреть «столовую». Семёнов торчал на пустыре и, судя по телефонному разговору, был очень не в духах. Юля многое спускала своему подрядчику — грубость, несдержанность, излишнюю прямолинейность — просто потому, что из всех работавших с нею строителей этот воровал до незаметности мало.