— Да?

— Ты на работе, что ли, опять? — недовольно поинтересовалась сестра. — Ты в курсе, что отдыхать тоже надо?

— Я уже освободилась. Просто у нас тут… Непредвиденные обстоятельства.

— Какие?

— Потом расскажу. Ты ужинала?

— Ага.

— Спать поздно не ложись. Отбой, — Юля краем глаза глянула на Дмитрия. — Ваш брат вчера починил нам замок.

— Он рассказывал.

— Вы его научили?

Дмитрий кивнул.

— Вы больше не гоните его от своей сёстры? — не отрывая взгляд от окна, спросил он.

— Не вижу смысла.

— Первое впечатление бывает обманчиво, правда? — Дмитрий наконец обернулся и посмотрел на неё. Юля же сосредоточилась на дороге.

— Правда.

В приемной травмпункта народу было немного. Юля тут же ринулась к регистратуре. Дима замер у окошка, опершись плечом о стену.

— Вот он, — Юля за борт куртки подтянула Дмитрия к окну. — Повредил руку.

Он поднял окровавленную кисть. Медсестра невозмутимо глянула на травмированную конечность и взяла трубку стационарного телефона.

— Сейчас я вызову врача. Подождите.

Дмитрий кивнул на кулер.

— Пойду воды попью.

Стоило ему отойти, как в коридор вплыл пьяный мужичок с перебинтованной головой. Постоял, озираясь, поправил грязную джинсовую куртку и, заметив Юлю, пошатываясь, направился к ней.

— А вам говорили, что попа ваша прекрасна и вдохновляюща? — он оперся о стойку перед окошком и, дыхнув на Юлю перегаром, продолжил: — Хотите, песню сочиню?

Юля поморщилась.

— Не хочу.

— Да ладно тебе! — он отвел руку для шлепка.

— Друже, не лезь, будь добр, — Дима вовремя вернулся и занял свое место у стены. — Без тебя проблем хватает.

— Прости, брат, — пьянчуга окинул Дмитрия мутным взглядом и сжал руку в кулак. Оценил свои шансы и решил ретироваться. — Здоровья, брат.

Юля закатила глаза. Мужичок поднял воротник куртки и, спрятав ладони под мышками, пошлепал на скамейку.

— И тебе, — отозвался Дмитрий, провожая его снисходительным взглядом.

Двустворчатая дверь под лампой с надписью «Не входить» распахнулась, и в коридор вышел высокий рыжебородый доктор.

— Кто здесь с гаража?

— Я, — Дмитрий отлип от стены.

Доктор, вскинув брови, глянул на окровавленную тряпку, прикрывающую руку.

— Зина, уборщицу позови. Пусть полы протрет. Идемте. Ребят, ну бахилы надо было надеть. Как самочувствие?

— Нормально. Бывало и лучше.

Они вошли в длинный широкий коридор, в котором людей было гораздо больше, чем в приемной. Грузная женщина в годах, качая руку в косынке, громко и протяжно выла:

— Помогите… Умру сейчас…

Две молоденькие девочки с красными глазами провожали испуганными взглядами проходивших мимо больных и медперсонал. Рядом с ними крутился старший лейтенант, молодой бледный парень с черной папочкой под мышкой.

— Все хорошо будет, всё хорошо, — повторял он.

Доктор обернулся, замерев перед дверью кабинета с надписью «Хирург».

— Пальцы на месте?

— Да.

— Девушка, вы подождите здесь. Идемте.

Юля покорно отступила, огляделась и, найдя укромный уголок на скамье за раскидистым фикусом, спряталась там.

В кабинет вызвали травматолога, потом пациента отправили делать рентген и ещё что-то. Юлю клонило в сон. На мгновение она задремала, а потом вздрогнула от крика и, растерянно озираясь, долго не могла понять, как её сюда занесло. Память подкинула воспоминание — она вот так же сидит в больнице, но там все серьезнее и хуже.

Тогда ей позвонил Роман. Сказал, Юре на работе стало плохо. Юля в тот день ездила на вокзал — провожала домой Люду, которая приезжала подавать документы в университет.

Было жарко, очень душно. На улицах никого, на асфальте блестят исчезающие при приближении лужи-миражи, и она несётся на всех парах в больницу. И ожидание в коридоре, и снующие туда-сюда врачи, и тревога, от которой болит все тело.

Она одна, и поддержать её некому.

— Юля!

Она вздрогнула и вытерла слёзы тыльной стороной руки. Люда и Егор, оба расстроенные и встревоженные, смотрели на нее во все глаза.

«Дети», — мелькнула мысль.

— Юля, что случилось?

— Где Митя?

— Почему не сказала сразу?

— Он живой?

— Да живой я! Паникеры.

Люда и Егор, как по команде, обернулись. Дмитрий осторожно поднял перебинтованную руку.

— Дай пять, сестра по несчастью!

Люда хихикнула и, подняв свою загипсованную конечность, тихонько коснулась руки Дмитрия.

— Тоже гипс?

— Эта… Как её… Лонгетка… — он покачал головой. — И там под повязкой куча швов. Егор, ты зачем девочке спать не даёшь?