— Фух, знаешь, — Юля отошла к окну и коснулась лба тыльной стороной ладони. — Я сейчас позвоню Сережке. Пусть съездят, разберутся. Это уже ни в какие ворота не лезет. По полной предоплате — и так безответственно.

Юля только сбросила, как позвонила Женя.

— Юлия Сергеевна, извините, но у нас тут… В общем, Смолин с Кирова в пух и прах разругался с клиентом. И тот полицию вызвал. Говорит, машину его помяли.

— Ясно. Почему Смолин сам не позвонил?

— Боится.

— Ладно. Сейчас приеду к ним.

Она обернулась. Женщины настороженно смотрели на неё.

— Мне нужно на работу. Я быстро.

Мать отвела взгляд и ничего не ответила.

— Они без тебя никак там? Ты же уже с причёской, макияжем, вся такая красивая, — попыталась разрядить обстановку тётка.

— Все-то ты от телефона не отлипаешь, — встряла бабушка. — Поэтому детей и нет.

— Мама!

Юля заскочила к Люде в комнату. Парикмахер уже крепила к аккуратно уложенным локонам белую фоту.

— Юль, — Люда испуганно посмотрела на сестру. — Ты куда?

— По делам. Вернусь быстро. Что-то ты бледная. Тошнит?

Сестра кивнула.

— Так выпей таблетки, которые врач прописала. Тебе один день пережить.

— А я боюсь.

Юля осторожно коснулась фаты и, чуть подавшись вперед, посмотрела на отражения себя и сестры в зеркале.

— Нечего бояться. Ты сильная и здоровая. Таблетки прописал доктор. Я буду рядом, поеду на своей машине. Если что, сразу отвезу домой. Договорились?

Люда осторожно, чтобы не испачкать помадой, поцеловала сестру в щеку.

— Люблю тебя.

— Не трусь. Все будет отлично, — уже в дверях бросила Юля.

Домой она вернулась за полчаса до оговоренного времени выезда. Народу было уже не протолкнуться. Приехали двоюродные сестры с детьми, и мелочь носилась друг за другом по квартире, налетая на старших. Явилась ещё одна бабушка и уже успела закуситься с матерью отца. Юля не без труда добралась до своей комнаты и, заперевшись ото всех, стала переодеваться. Тихий стук раздался почти сразу. Юля открыла и пропустила мать в спальню. Та огляделась и присела на краешек кровати.

— Ты все так же вертишься, доченька? — мать грустно посмотрела на неё. За то время, пока Юля не видела родителей, отец постарел — поседел, чуть сгорбился, да ещё и обзавелся смешной кудрявой бородой. А мать даже наоборот — помолодела. Стала стройнее, как будто даже выше, перекрасила волосы в новый цвет и сделала модную, короткую стрижку.

— Я тебе говорила, что ты отлично выглядишь? — спросила Юля, закидывая руку за спину и пытаясь застегнуть молнию. Мать поднялась и помогла ей.

— Твоими стараниями, — она погладила дочь по плечам. — Пашешь без продыху, а мы по санаториям ездим. Вот бы ты с нами…

— Мне там будет скучно, — Юля откинула волосы и оглядела себя. Летнее платье насыщенного персикового цвета с открытой спиной и кружевными вставками очень ей шло.

— Девочка моя, — прошептала мать. — Как же ты…

Где-то вдалеке нестройно загудели машины.

— Едут, — прошептала Юля, и в дверь тут же постучали.

— Мама! Юля! Идемте! Сфотографируемся!

Мать, поймав дочерей у зеркала, обернулась и обняла обеих.

— Молодец, Надя! — крикнул кто-то из мужчин. — Такие красотки, и все при делах!

Щелкнул фотоаппарат. Этот кадр, Юля была уверена, получился отличным.

— А Егор твой точно не бандит? — пристала к Люде бабушка. — А то вот как у Юли… Кто он там был, вор в законе?

— А у самой-то первый муж за разбой сидел! — вступилась вторая бабуля. — Или за убийство?

— Он политическим был!

— А ты все равно не дождалась!

— Мамы! Уймитесь! — рявкнул отец так громко, что в квартире повисла тишина. Даже дети застыли, как в игре «Замри». — Хватит ссориться. Гости на пороге.

— Настя! Настя, — Люда бросилась к свидетельнице — своей подруге со школы, стройной рыжей девице с зелеными глазищам. — Пойдём в комнату!

Родственники и друзья расступились. В дверь церемонно позвонили. Юля, как хозяйка дома, открыла и от неожиданности замерла. Егор в дорогом костюме, лёгкой рубашке был настолько не похож на того взъерошенного пацана, которого она когда-то встретила у ночного клуба, что Юля даже дар речи потеряла.

— Егор, — она обняла его. — Какой ты взрослый…