– Папочка, какой самый счастливый день в твоей жизни?

Этьен, держа в руке рюмку, долго смотрел на Лесли. Алана знала, чего ждала бедняжка Лесли. Какого-нибудь дурацкого ответа вроде "Ну, конечно же, день твоего рождения". Но Этьен посмотрел Лесли прямо в глаза.
– День, когда япошки разбомбили Пирл Харбор.

Алана запрокинула назад голову и засмеялась, а Лесли так и сидела с растерянным видом, как будто ее ударили по лицу. Разве Лесли могла понять, что у старика уже крыша поехала. Дурочка Лесли все была занята поисками Синей птицы.

– Но, папочка...
– начала Лесли.

– Ты чертовски права, - продолжал Этьен, - Пирл Харбор. Я узнал, что мы вступили в войну и наконец я смог убраться от Анжелики.

Ну и шуточки! День, когда япошки разбомбили Пирл Харбор!

Что нового? Как мир относится к тебе?

Алана де Монтиньи, чьи мужья носили фамилии Тэркот, О'Брайен и Пакен, швырнула в стену свой пустой стакан. Что проку было ей от них или от кого-нибудь еще? В первый раз она вышла замуж, после того как ушла Лесли, чтобы убраться от Анжелики, а второй - чтобы избавиться от первого мужа. В третий - почему она вышла замуж за Пакена? Да какая разница? Он был хуже всех, да, в конце концов, все мужики одинаковы. По крайней мере, ей повезло больше, чем Лесли, у которой уже три отпрыска. За это время у нее было три любовника, а теперь она свободна и может завести себе нового.

Алана откинула назад голову и заплакала, как ребенок. Громко и безудержно. Она плакала, как будто вообще не могла остановиться.

Лесли проснулась, толкнула Джино локтем и сказала:

– Разве это не самый прекрасный день в твоей жизни?

Он придвинулся и поцеловал ее заспанное лицо.

– Детка, ты говоришь это каждый день.

– Если ты сейчас же не согласишься, - сказала Лесли, - то не получишь завтрак.

– Что за черт, - сказал Джино, - почему в пижаме ты выглядишь так сексуально?

– Не знаю, - ответила она.
– Наверное, ты так меня воспринимаешь. Ты знаешь, какого цвета сегодня небо?

– Да, да, знаю.

– И это тоже знаешь? Что все небеса, которые мне нужны, - они рядом со мной?

– Ладно, - ответил Джино.
– А что будет, когда твоя мать позвонит в следующий раз? Или твоя сестра?

– Это бывает не очень часто, Джино. И мама теперь совсем одна, с тех пор как Алана ушла. Джино?

– А?

– Джино, что будет с мамой?

– Ее ударит молния, вот что будет с твоей мамой.

– А с Аланой, Джино? Алана не такая, как мама.

– Алана с каждым днем становится все больше на нее похожа, - ответил Джино.

– Алана всегда была на нашей стороне, Джино. Вспомни, как она встала против мамы в тот раз у вас в доме? Эта история с гемофилией одно время очень меня беспокоила. Я рада, что Алана не побоялась сказать маме, что она лжет.

– Когда это было? Три года назад. Нет, почти пять. Ну да, она выступила против твоей матери, а затем перешла на тебя и облила тебя грязью.

– Алана больше похожа на меня, чем на маму, Джино, - сказала Лесли.

– Да, очень похожа. У тебя трое детей за три года, а у Аланы три мужа.

– А папа, Джино?

– Ваш старик был хорошим парнем. Сколько мог, он удерживал грязный конец палки. А потом он схватился за порох. Помнишь, что он сказал тебе в тот раз, когда ты спросила, какой самый счастливый день в его жизни?

– И куда это привело его, Джино?
– спросила она.
– Маленький белый крест на каком-нибудь острове на юге Тихого океана, номер вместо имени. У него даже не было достойного христианского погребения.

– Немного от него осталось для погребения. Да если бы оно и состоялось, кто бы пришел на его похороны? Твоя мать? Чтобы сплясать на его могиле.

– Я ушла, Джино, - сказала Лесли.
– Я и Алана. И ты. Ты ушел, Джино.

Он пожал плечами и засунул руку под ее пижаму, стиснув пышную белую грудь.

– Лучше я буду здесь с тобой в постели, милая.

Она отвела его руку.

– Нет, Джино. Я имею в виду не сейчас. Я хочу поговорить.

Его пальцы дотронулись до ее соска и по телу Лесли пробежала сладостная дрожь.

– Не могу, когда ты так делаешь, - задыхаясь, сказала она.

– Ну, так о чем ты хотела поговорить?
– спросил он, чувствуя, как она дрожит.

– Что с ними будет, Джино? С Аланой и мамой?

– Ничего, - резко ответил он, - совсем ничего. С ними ничего не случается. В этом мире Анжелики и Аланы живут и живут, милая.

В них никогда не ударит молния. Нет, они живут, думают только о себе, причиняют боль другим, берут и никогда не дают. И эти - они такие же. Лесли, ты хочешь, чтобы тебе причинили боль, ты хочешь попробовать им помочь? Так им не нужна твоя помощь, милая. Они просто хотят тебя съесть.