— Я перейду сразу к делу. — Я подношу руку к груди, кладу ее на ладонь другой и вдавливаю кончики пальцев в ладонь. Даже в Денноу, защищенном тремя маяками и удаленном от Серого Прохода, мы держим вату в ушах, не выходя из толстостенных зданий с тяжелыми дверями и людьми, которые за нами присматривают. Вата обязательна на кораблях к северу от узкой реки, которая прорезает темные леса на юге и соединяется с морями за его пределами. Даже те, кто не слышит без ваты, все равно плотно затыкают им уши. У моряков сильна паранойя, и некоторые утверждают, что песня сирены — это единственное, что слышат глухие. Я в это верю, поскольку даже с заложенными ватой ушами слышу в глубине сознания пение. — Лорд Кевхан попросил нас совершить северный поход.

Озабоченные взгляды, судорожные руки, спрашивающие «Почему?» и «Пожалуйста, расскажи подробнее».

Я с радостью отвечаю.

— Как вы, я уверена, все слышали, сухопутный маршрут, который Тенврат пытается проложить через средние горы, не оправдывает себя, по крайней мере, не так быстро, как хотелось бы. Там скопилось огромное количество серебра, ожидающего доставки. — Я надеюсь, что это достаточно большой запас, чтобы мой процент выплат от груза был захватывающим. — Мы отправляемся на рассвете. Три недели туда, три недели обратно. — Это должно дать мне достаточно времени, чтобы уладить все дела до того, как за мной приедет сирена. — При нормальных обстоятельствах это агрессивный рейс, и в это время года мы будем сильно толкаться, борясь с приливами. И я знаю, я говорила, что прошлый раз был последним. Но я обещаю вам, что это будет именно он. Я клянусь, что это последний раз, когда я буду совершать северный заход и рисковать вашими жизнями в этом переходе.

Идут приватные беседы. Люди поворачиваются ко мне спиной, чтобы незаметно обменяться словами, а потом снова поворачиваются. Руки скрещиваются. Ноги переставляются. В воздухе ощущается дискомфорт и беспокойство.

Я делаю вдох, набираюсь сил, прежде чем продолжить.

— Хотя с нашим экипажем раньше не случалось никаких происшествий, недавно один корабль потерпел крушение. Поход — это риск для вашей жизни, о котором вы все знаете лучше, чем другие моряки. Риск, на который вы не должны идти. Я предоставлю вам тот же выбор, что и каждый раз перед этим походом: вы можете остаться на берегу. Я поговорю с Лордом Эпплгейтом и найду вам работу в торговой компании до нашего возвращения. А когда мы вернемся, у тебя будет место на этом корабле, если ты все еще хочешь этого.

Когда я закончила, наступила полная тишина. Несколько обеспокоенных взглядов. Пара кивков успокаивает меня. Эти люди крепкие, как гвозди.

Все члены моего экипажа избежали тех или иных трудностей и несчастий. Есть женщины и мужчины, которые бежали от своих партнеров — ситуации гораздо хуже, чем были у меня с Чарльзом. Есть дочери и сыновья, сбежавшие из домов, полных ненависти и разврата. Некоторых я освободила из долговых тюрем, подобных тем, от которых я пытаюсь избавить свою семью.

Сирена дала мне возможность жить дальше, когда моя история должна была закончиться. Мне был дан второй шанс. Каким бы достойным или нет я ни была. Поэтому я постаралась разделить свою удачу с другими, нуждающимися в том же.

Дживре, мой надежный первый помощник, шагнула вперед. Я знала, что она так поступит. Как и я, она говорит руками.

— Ты не спросишь об этом легкомысленно. Ведь есть и другая причина для северного бегства, не так ли?

Я колеблюсь. Они все ждут меня. Эти мужчины и женщины, которые доверили мне свою жизнь, отдали мне свою веру, свои средства к существованию. Я должна рассказать им всю правду после всего, что мы пережили. К тому же… большинство из них знают о слухах. Только из уважения ко мне на моем корабле не повторяют ничего с улиц Денноу.

— Как вы все, наверное, знаете… я работала над… — Мои руки неподвижны. Я с трудом подбираю слова. — Решением одного вопроса в моем прошлом, — говорю я наконец. Я качаю головой. Хватит быть трусихой, Виктория. Я знаю, что слухи и имена, которыми меня называют, — это всего лишь мелочные слова, и я должна их игнорировать. Но они прилипли ко мне.

Я продолжаю изображать храбрость, которой не чувствую. У меня нет роскоши медленно переваривать, погрязать в новостях — никогда не было. Я продолжаю двигаться вперед.

— Как многие из вас знают — кого я обманываю? Все вы знаете, что я была замужем. Это было решение, которое я приняла, и оно прошло. Это было сделано в течение долгого времени по духу, а с сегодняшнего дня это сделано и по закону.

Кругом улыбки. Аплодисменты и хлопки. Я стараюсь ободряюще улыбнуться им в ответ. Эта команда действительно желает мне добра. Большинство из них имеют свои собственные отметки в глазах общества. Если кто и знает, через что мне приходится проходить, так это они.

Я действительно не заслуживаю такой участи.

— Однако за нарушение условий брачного договора Совет потребовал, чтобы я вернула вложенные в меня Тенвратом средства в качестве жены смотрителя маяка, а также выплатила Чарльзу окончательную сумму за его страдания.

— Окончательную сумму чего? — спросила Мари, моя наблюдательница из вороньего гнезда.

— Двадцать тысяч кронов.

— Двадцать тысяч… — повторяет Дживре.

— Двадцать тысяч? — Мари удивляется. Остальные члены экипажа присоединяются к ее шоку. Руки двигаются почти слишком быстро, чтобы глаза успевали за ними.