— Хватит, хватит. — Дживре успокаивает их и снова обращается ко мне. — Как ты собираешься достать деньги? — Это удивительный вопрос, над ответом на который я думаю уже несколько часов.

— На севере обычно дают несколько тысяч капитану.

Дживре насмехается.

— Не может быть. Не после того, сколько нам платят.

Наконец-то я признаюсь в своем давнем секрете.

— Я.… обычно уменьшаю свою зарплату на треть.

— Что? — Линн, палубная матрона, медленно подает знак.

— Я хотела, чтобы вы все пожинали плоды своих трудов. Я всегда считала, что моя зарплата слишком велика. Но на этот раз я могу… я оставлю все себе, — признаю я с некоторым чувством вины. Это то, что я должна сделать… но я ненавижу не дать им всего, что я могу. — Кроме того, у меня в хижине есть вещи, которые я могу продать. Там есть немного припрятанного…

— Мы знаем, что у тебя нет ничего ценного. — Дживре покачала головой. — Особенно сейчас, когда мы знаем, как ты платишь нам, что ты даешь своей семье, и какие выплаты ты вынуждена делать этому человеку в течение многих лет. Удивительно, что у тебя вообще что-то есть.

— У меня есть кое-что, — говорю я в защиту. Сто кронов — технически «кое-что».

— Возьми мою долю.

— Дживре…

— И мою тоже. — Мари делает шаг вперед.

— И мою.

— Пожалуйста, не надо. — Я прошу их остановиться, но они не слушают.

— И мою, — говорит другой, разводя руками.

Один за другим члены моей команды предлагают мне свои доли прибыли от нашего самого опасного рейса. Все. У меня мутнеет зрение и щиплет глаза, когда руки последнего оседают. Мое нутро как будто выдолбили, чтобы вместить всю ту вину, которую я испытываю.

— Если вся команда внесет свою лепту в этот заплыв, это должно приблизить тебя к цели, не так ли? — спрашивает меня Дживре.

— Это было бы очень кстати. — Я благодарна своим рукам, когда знаю, что слова меня подведут, если их придется произнести. Если бы я сохранила всю свою долю и их долю, это помогло бы мне пройти почти две трети пути. Может быть, три четверти, в зависимости от того, сколько серебра есть на самом деле. Но все равно, очень мало. Но вдруг невозможная сумма показалась мне достижимой. — А как же вы все? Я не могу взять столько, сколько вам нужно.

— Мы справимся.

Экипаж кивает в знак согласия с Дживре.

— Мы в долгу перед тобой. Ты позаботилась о том, чтобы у Джорка было лекарство для его девочки. Ты вытащила Хани из этой ужасной тюрьмы.

— И давай не будем забывать, сколько раз твой отец оплачивал наш счет в баре, — говорит Сорреа изящными движениями рук.

Если здесь кто-то кому-то что-то должен… то это я.

— Позволь нам сделать это для тебя. — Дживре снова обращает свой взор ко мне. — Положись на нас хоть раз. А когда мы вернемся, мы все вместе придумаем, как получить остальное. Вместе. Кто знает, может быть, мы соберем столько, что у тебя останется немного, чтобы поехать в отпуск с Эмили.

Я откидываю голову назад и смотрю на небо. Я не могу плакать, я их сильный и стоический капитан. Но это был долгий, долгий день. И я устала.

Отпуск с Эмили… если бы только. Я так много должна была сделать для нее, когда у меня была возможность. Сделать вместе с ней. Сделать для всех них. Если я собиралась задолжать Чарльзу немыслимую сумму, мне следовало просто задержать платежи, чтобы у Эмили были новые платья. Мне следовало чаще брать Мать в плавание, а Отца — на ужины, чтобы он мог попробовать больше блюд и почерпнуть новые идеи для своих собственных рецептов. Мне следовало бы почаще задерживаться в экипаже и узнавать больше их историй.

Теперь у меня нет времени. Но впереди еще один заезд. Я должна сделать последнее дело, прежде чем меня предадут забвению.

— Спасибо всем, — говорю я, подчеркивая каждое движение в надежде, что они почувствуют мою искренность.

Команда расходится, и я смотрю, как они расходятся по своим делам. Мои плечи прогибаются под тяжестью их жизней. Я старалась заботиться о них как можно лучше, как будто они были моей собственной семьей. Но достаточно ли этого?

Покачав головой, я вернулась в свою каюту. По меркам большинства капитанов это мелочь. Но я зарабатываю деньги не на своей жилплощади. Я зарабатываю на своей команде и грузе, поэтому я позаботилась о том, чтобы корабль, на котором я буду плавать, отражал это. У моей команды столько удобств, сколько я могу себе позволить.

И все же, как бы ни было здесь тесно, он всегда был и остается моим. Блаженно, полностью моим.

За три с лишним года жизни здесь она захламлена десятками жетонов и безделушек, которые я собрала в своих путешествиях. На полке стоит коробка с благовониями от мастеров из Лантона. Баночка с травами от морской болезни — почти пустая — получена от молодой, но очень талантливой травницы, которая только что закончила обучение и открыла свою лавку в Каптоне, когда я проплывала мимо. Есть конфеты из Харшама, ближайшего города к странному окруженному стеной городу на юге, который всегда заказывает больше серебра, чем могут добыть шахты. И редкий витраж в рамке из равнинных районов, расположенных рядом с темными лесами фейри, подаренный мне моим начальником во время одной из его знаменитых вечеринок.