– Товагищи кгасноагмейцы! В тгудный час для нашей матери -годины, когда стоглавая гидга контггеволюции свила гнёздышко и сосёт кговь общественного огганизма, мы должны объединить свои усилия и выступить, как один пготив законности и погядка!..

– Мне кажется я его раньше где -то видел, – восторженно прошептал Настали его новоиспечённый адъютант мистер Ик. – Ах, ёлки, ну, конечно! Это же товарищ…

– Тише! – Закрыл ему ладонью рот диктатор. – А то вы когда говорите, все подпрыгивают. А товарищ на броневике. Упадёт, расшибётся. И потом, никто не должен знать, что он здесь! Здесь мы его называем просто товарищ Нелин – и всё. Он в глубочайшей конспирации. Мы все должны делать вид, что он находится в Польше. Даже словечки иногда по –польски вставляем…

– Почему? –Удивился мистер Ик.

– Да потому что все, слышите – все норовят от него избавиться! Впрочем, как и от нас всех. Где справедливость? И казалось бы из –за чего? Из –за того, что мы красные и хотим всем остальным таким же помочь завоевать право не дать остальным делать то, что им нравится.

После революционера Нелина перед собранием вышел некто в длинной серой шинели, военной гимнастёрке, фуражке и попросил слова.

– Слово имеет товарищ Лефикс Де-мудович Ржазинский.
– Объявил Настали.

Все зааплодировали.

– А он какую должность занимает? –Тихо поинтересовался мистер Ик у диктатора.

– Товарищ Ржазинский отвечает за давление в мужском детородном органе. Шёпотом ответил министру Настали. – Попросту говоря, он обеспечивает мужику железный стояк. Но, правда, не каждому, а только тому, кто на него искренне молится. Здесь он нелегально. Попал, так сказать, по обмену. Вот выступит сейчас и назад, к своему журналисту. И ещё тут у него один чекист под опекой. Там ему тоже приходится прятаться. Обычно он в катакомбах простаты сидит. Или в мошонке. Подпольщик, одно слово. Он сюда на мужском переднике приезжает, а потом с ним же и обратно. Погостит тут, повыступает с нами и домой в родные пенаты. Довольно опасный и рискованный путь, между прочим, проделывает. Потому что сейчас всё нелегальное под контролем, всюду царская охранка орудует, пограничные заслоны в виде иммунной системы, кислоты разные повсюду, щелочные среды… Но он справляется. Всё –таки не зря его называют «железным»! Только посмотрите, как красиво держится. Какая выправка, как стоит. Одно слово – Рыцарь!

– Да уж…– потрясённо икнул мистер Ик, из –за чего Настали тоже сразу подпрыгнул.

– Товарищи, – начал Ржазинский. – Ситуация хуже некуда: верхи не хотят, но могут, а низы не могут, но хотят. Если так пойдёт дальше – протянем ноги.

В толпе начался возмущённый ропот.

– Что предлагаете? – Крикнул кто -то.

– Надо попробовать всколыхнуть массы! – Сказал Ржазинский.

– Да мы пару раз тут попробовали всколыхнуть, так чуть не задохнулись все! – Под громовой хохот сказал кто -то в зале.

– Ладно. Не хотите по -большому, давайте по -маленькому! – Предложил Ржазинский. – Как насчёт герцогини Мочевецкой? Она испытанный товарищ! Если гражданка, в которой мы находимся, как говорится, зассыт, то всё, считайте, от царя мы избавились! Кто «за»?

Все единогласно подняли руки.

– Молодцы!
– подытожил Настали. –За что я люблю красных –за единодушие. Даже смерть их не меняет.

– Вот и хорошо, – сказал Ржазинский. – Если собрание даст мандат, я готов к ней пойти.

– Она же крови терпеть не может, эта ваша герцогиня! Особенно в моче! – Выкрикнул кто –то.

– Да, но зато она наша поклонница и всегда на стороне угнетённого класса, хотя скрывает это!

– Кто ж к ней пойдёт? Сумасшедших нет!
– Выкрикнул кто -то.

– Если некому – я пойду. Прошу выдать мандат и ещё один мандат, то есть, два мандата, по-большому и по-маленькому, – заключил Лефикс.

– Мандаты, манда-ты! – Заревела толпа, указывая друг на друга.

Выписав Ржазинскому мандаты, Настали стал оглядываться и увидел, что мистер Ик робко поднял руку, напоминая о своём деле.

– Товарищи! Есть ещё одно дело. –Постучал он по Мозгу кожаным молотком. – Нужно помочь в армяно – польской деревне развязать. Есть добровольцы?

По –прежнему скандируя со всеми, на трибуну выбежал некто в гимнастёрке с пояском и кепке. Подбежав к стоящему возле неё Ржазинскому он проорал ему в лицо:

– Манда ты!

После чего повернулся, вскинув руки к толпе, которая зааплодировала и заревела, едва не захлебываясь от восторга.

– Это кто у нас? – Начал искать Настали желающего выступить в списке, делая вид, что не узнаёт его.

– Вам угодно лицемерно не узнавать меня? – Спросил вышедший. – Ну что ж. Я преставлюсь! Меня зовут Кир, а фамилия Офф. Говорю открыто, потому что мне, как некоторым, все эти конспирации ни к чему.

Тут он посмотрел очень зло на товарища Нелина:

– Я в отличии от других всегда со своим народом! – Вскинув руку, он показал пальцем на собрание. – Вдвоём они собираются там или на троих, не имеет значения. Даже язвенники и те меня поминают, говоря: пойдём кирнём! Меня все знают. Памятник в городе есть, рядом скамейка, где можно выпить.