Шрифт:
Очевидно одно, до прихода Ленки Левик эту Шуш не отпустит. Шушукаются, шушукаются… а должно бы быть не до шуток и шашней… не до шашек и шахмат… При чем тут шашки и шахматы? А, это он в дневнике своем сегодня зашифрует: «После игры в шашки…а, мы же в шахматы играли, отец с шашкой наголо взял меня на пушку, но пришла Шуш — для шуток и шашней… шушукались, пока не пришла мамаша…»
Что за маразм — мне намедни помирать, пристало о душе думать, а не о всякой шушере. До старческого сексуального маразма я еще не дошел… и уже не дойду. Почему же мысли о Шуш в башке шуршат и копошатся?.. Может, неспроста? Может, интуиция что-то подшептывает? Скажем, Господь великодушно решил показать мне перед смертью мать моих внуков? Сколько же их будет? Хамеш, шеш, шева, шмонэ, тэша… [45] Шиш!.. Мысли какие-то шепелявые, шуршат, словно пустая магнитофонная лента.
45
Пять, шесть, семь, восемь, девять…(ивр.)
Я стоял у окна, докуривая сигарету, когда понял, что докуриваю последнюю сигарету. Последнюю в пачке. Последнюю. Окурок выпал и летел себе, пока не шмякнулся на темный асфальт, разбрызгав искры, чтобы еще помаячить там, подманивая.
Тут я обнаружил, что последние несколько сигарет я циклился на мантре: «Шла Шуша по шошше и шошала шушку». И вот тут-то у меня «шкурка поднялась». Что это значит, тому, кто не испытывал, объяснить невозможно. У собак, вернее, у их хозяев, это называется «взять след». Полицейская ищейка Боря, боясь спугнуть интуицию, сделал у окна стойку.
Ощущение удачи схлынуло, и на песке осталась элементарная, но здравая идейка, что скорее всего я не расшифровал дневники Левика из-за того, что он уделил в них Шуш должное внимание. Редкая буква «ш» стала частой, и весь частотный ряд за ней сдвинулся…
— Господи! — истово бормотал я, раскладывая листки. — Сделай так, чтобы это был не Левик! А я сделаю все, что ты хочешь… Обрежусь… Кипу нацеплю… впрчем, ханжей тебе и без меня хватает… Ну что я могу сделать?.. Хочешь, я на территориях поселюсь?!
Новый ключ вошел в Левикину шифровку, как в притертый замок. И я прочитал:
«…Не пошел в школу. Нашел девушку. Хорошую. Шушана. Шлялись по шуку. Ее учительша из класса вышвырнула, за то, што шумела и шалила…
…Шуш — девушка ништяк! Не пошли в школу…
…В их школе учительша страшно шпыняет Шуш…
…Ништяк! Папаша шепнул мамаше, што Шушина школьная учительша пришла в миштару, потому што ее школьная подруга-шлюха ушла подшабашить шекелей. Есть шикарная шутка! Шуш будет в штопоре!
…Решили, што шутка хороша. Прошантажируем учительшу. Напишу, што она шлюха, штобы на Шуш не шипела. Што ее пришьют, как шалашовку!
…Шаа шалош. [46] Швырнули учительше наш шантаж в ящик. И пошли шляться по шхуне. [47] Шуш разрешила поцеловать. Вышло в шею. Это што-то! Ошеломительно! Шикарная девушка! Решил, штобы учительше было еще страшней! Напишу, што задушим… Пришел пришпилить новый шантаж на дверь. Помешал датишник в шляпе шахор. [48] У учительши слышался шум. Когда датишник прошел, решил пришпиливать, а дверь нараспашку! Замешкавшись, не отшмыгнул. Вышла роскошная шалава, внешностью почти што Шуш, но шире и крашеная. Шуш лучше. Шалава отшатнулась и ушла. И я ушел, не пришпилил — слишком много датишников и шалав шлялось…
46
Три часа (ивр.)
47
Шхуна (ивр.) — микрорайон.
48
Черный (ивр.).
…Шел с Шушей по шошше и шошал Шушку…»
От такого катарсиса я сел на пол, прислонился к стене и впал в нирвану…
Великий Драматург явно испытавал слабость к своему оскотинившемуся персонажу Боре. И, поиграв с ним за «красной» чертой, решил сохранить его для действия за «зеленой» [49] … Но каков Левик! Сукин сын! Пошл не по годам… Шушку… Действительно, кровь не водица… Но не дурак! «Шепелявый» код — зто просто и изящно… Значит, все-таки Ленка. Ну и фиг с ней. А, может, вообще — Кира Бойко? Как было бы мило с ее стороны!..
49
«Зеленая черта» — границы Израиля до Шестидневной войны 1967 г.
Нирвана перешла в эйфорию, и с песней «Ам Исраэль хай!» [50] я явился на мирпэсэт — обласкать нашу замечательную молодежь.
Молодежь в ласках извне явно не нуждалась и встретила меня крайне настороженно. Чтобы завязать непринужденный разговор, я спросил Шуш — где, по ее сабровскому мнению, лучше жить — в Иудее или Самарии?
— В Калифорнии, — отрезала она.
Сын подобострастно рассмеялся…
…Вскоре пришли еще трое: реанимированная теща, исцарапанная Ленка и кот.
50
«Народ Израиля жив!» (ивр.) — слова известной песни.
— Мама отказывалась уходить без него из больницы, — объяснила Ленка, глядя на меня безумными глазами.
Левик перевел. Все посмотрели на кота. Он был зауряден.
— Я за ним по всему двору бегала, — пожаловалась Ленка. — Он нашего «кис-кис» не понимает, шарахается.
Это Левик переводить не стал, а объявил:
— Я ему противогаз сделаю! — и сделал авторский перевод.
— Не болтай глупости! — возмутилась теща. — Лучше придумай, как его назвать…
— Назовем Индикатор. Как его еще называть, — сурово сказал я и посмотрел на тещу буравящим взглядом капитана МГБ Гольдфельда.