Говорю с трудом. Мой голос поддается контролю, но это стоит мне нечеловеческих усилий.

— Значит, отлично. Надеюсь, таких сцен больше не повторится.

Не повторится.

Заставляю себя уйти и даже не молочу кулаками, хотя хочется что-то разбить, зато резко вбиваю кулак в стену коридора.

На миг теряется чувствительность.

Потом в реально возвращает отрезвляющая боль от разбитых костяшек.

Возбуждение бурлит в крови.

Я так и не сбросил пар, Лана перед глазами стоит, как живая.

Соблазнительная, нежная и ядовито-порочная…

Такой я ее не знаю! Знаю, но… не такую грань. Это что-то новое.

Снова ложусь в гостевой спальне, злой и голодный, как собака какая-то, и кончаю за несколько бешеных рывков.

***

Лана

— Оу, у нас сегодня готовится завтрак, — замечает Ян, появившись на кухне свежим и отдохнувшим, будто не шлялся всю ночь напролет.

От него вкусно пахнет, он надел брюки и набросил рубашку на плечи, но еще не застегнул ее.

Выглядит муж великолепно, у меня, как обычно, при взгляде на него, вырабатывается желание. И не будь между нами стены, я бы обязательно опустилась на стул и поманила его к себе пальчиком…

Ян неторопливо направляется к кофемашине.

— Кстати, можешь не стараться, я нашел классное место для завтраков. Не утруждай себя готовкой на двоих.

Козел!

Я уже пожарила сырники, утром мне очень сильно их захотелось. И, на удивление, они не подгорели, не развалились и не прилипли. С сырниками у меня всегда сложные отношения. В кои-то веки удались на славу, подрумянились и уже аппетитно разложены по тарелкам, с горсткой ягод и ложкой сметаны.

Что ж, не хочет, как хочет, я уберу порцию в холодильник, разогрею себе завтра.

Неожиданно муж стремительно меняет направление и приближается ко мне без зова.

Я не успеваю понять, что происходит, и затормозить его я тоже не успеваю, он резко вбивает меня между стеной и открытой дверцей холодильника.

С одной стороны тянет холодком, с другой стороны — горячее и рельефное тело мужа.

Супруг не собирается отдаляться.

Я успела лишь поднять ладони, но и они оказались тесно зажатыми между нашими телами. Под моими пальцами вибрирует горячая кожа мужа…

Пресс хорошо проработан, грудная клетка — широкая, мощная. Ян с годами выглядит заматерелым, и мне это чертовски нравится в нем. Эта брутальная, настойчивая энергетика самца, который знает, чего хочет и уверенно идет к своей цели.

— Что ты делаешь? — выдыхаю в район его кадыка, злясь за пульсацию, огнем охватившую низ живота.

— Мне нужны сливки к кофе, — невозмутимо заявляет Ян.

Тянется за сливками, намеренно делая это через меня и неторопливо перебирает пальцами баночки, хотя сливки стоят на виду.

— Ты пьешь черный кофе. Без сахара и без сливок.

— Вчера попробовал другой вариант. За завтраком. И мне очень… — его губы скользят рядом с моим ухом. — Очень зашло. Иногда полезно пробовать что-то новое. Правда, котенок?

Потом его левая рука, спокойно висевшая вдоль тела, вдруг приходит в движение.

Двумя пальцами он сжимает меня за клитор через тонкую пижаму с трусиками и делает несколько порочных движений, от которых я загораюсь, как спичка, которой настойчиво чиркнули в нужном месте.

— О, нашел!

Ян отстраняется.

Со сливками в руке. Пробует их здесь же, прямиком из горлышка.

Напоказ…

Я возбуждена, он — тоже.

Ощущаю эрекцию его большого, твердого члена, к которому так и манит прикоснуться хотя бы пальцами.

— Можно попросить тебя кое о чем, зай?

— Для тебя все, что угодно, котенок. Помочь тебе кое с чем? — хмыкает. — Судя по всему твой ночной любовник не очень хорошо справляется, если ты от малейшего прикосновения вслух постанываешь.

Он бьет, не щадя, и я его не виню. Он видел то, что увидел, и сделал свои, мужские выводы.

Иного я и не ждала…

Облизываю губы, чуть-чуть прикрываю глаза.

Ян немного наклоняется к моим губам.

Воздух между нами тягучий и пахнет сексом.

Поднимаюсь на цыпочки, намеренно прижавшись к нему грудью. Напряженные соски чуть-чуть царапает тканью сорочки.

Ян выдыхает с гортанным рыком и сжимает рукой меня за ягодицу, вжимается членом в низ живота увереннее, крепче.