Я без задней мысли возвращаю товарищу телефон и бодро иду в машину. Нет, это точно ретроградный меркурий виноват. Сколько историй о бандитах, заманивающих наивных дурочек в подворотнях Петербурга, слышала и сама же повелась.

Естественно, умная мысль приходит уже после того, как мужчина садится следом и закрывает дверь. Повернувшись вполоборота, внимательно разглядывает меня. Как тигр добычу.

— Мы могли бы вернуться в ресторан, я бы всё рассказала там, — нервно волосы поправляю и прижимаю к груди сумку с ноутбуком.

— Увы, я тороплюсь на встречу. Давай здесь по-быстрому, — улыбается глазами брюнет. И мне в его словах издевка слышится.

— Сейчас достану ноут, посмотрите каталоги. Как я уже сказала, наши специалисты….

— Специалисты не интересуют. Что можешь предложить ты? Сколько стоят твои услуги? — вкрадчиво перебивает, и мне кажется, салон в размерах уменьшается. Разговор явно идёт не в то русло.

— У меня фиксированная зарплата, — сглотнув, лепечу явно не то что нужно, — я всего лишь менеджер по поиску клиентов. Работаю в рекламной компании. Не знаю, что вы там себе надумали, но мне пора. Ещё раз простите за испорченный костюм, кофе и за телефон. Надеюсь, этого достаточно, чтобы мы забыли инцидент и разошлись мирно? — достаю из сумки кошелек, выуживаю две пятитысячные купюры. Последние, между прочим. Но жизнь дороже. Кладу их между нами и, распахнув вторую дверь, выскакиваю.

Я бегу, представляя, как за мной несутся его телохранители, киллеры и прочие бандиты. Забегаю в парадную и, запыхавшись, прижимаюсь к железной тяжелой двери, что отрезала меня от опасностей бандитского Петербурга.

Остаток дня проходит спокойно, я почти забываю того опасного незнакомца. Во всяком случае, очень стараюсь. Занимаюсь рутиной и готовлюсь к завтрашнему рабочему дню. Переодеваюсь в пижаму с пчёлками и готовлюсь ко сну. Но мои планы меняет звонок в дверь. И мужчина, стоящий у порога.

— Что… Как?

— Пчёлы? — осмотрев мой наряд, выгибает чёрную бровь нарушитель спокойствия. — Очаровательно.

— Что вы тут делаете? — спрашиваю, собрав, наконец, шокированные мозги в кучку.

— Выставляю тебе счёт за испорченный костюм, кофе, машину…

— Машину я вашу не трогала, — возмущённо перебиваю и скрещиваю руки на груди. — Кофе стоит максимум триста рублей, остальное хватит на химчистку.

— А потерянное время и здоровье? — он опускает голову, проследив за ним, тоже перевожу взгляд на его пах и краснею.

— И что же вы хотите от меня? Ещё денег? Увы, больше нет. Но если подождёте до десятого числа, получу зарплату и переведу, — бурчу.

— Ах да, деньги, — мужчина выуживает мои две купюры и возвращает. — Поужинай со мной и, считай, мы в расчёте.

— Только ужин? — недоверчиво прищуриваюсь и даже ближе подаюсь, задираю голову, желая увидеть в глазах проблески лжи. Правда, вижу только смешинки, кажется, я забавляю этого опасного типа. Отлично, всегда мечтала!

— Только ужин, Беда.

— Ника вообще-то. Хорошо, я согласна. Когда?

— Сейчас, Ника.

— Но уже поздно, и мне нужно время привести себя в порядок, наряд подобрать подходящий. Кто вообще ужинает в первом часу ночи? — всплеснув руками, ворчу.

— Я, — хмыкает товарищ. — Меня устраивают пчёлы.

— Я даже не знаю, как вас зовут, — вздыхаю, чувствуя, как сдаюсь и попадаю под его обаятельное влияние.

— Дамир, — улыбается лишь уголками губ брюнет.

— Эй, Ника, ответь, — Саид похлопывает по щеке, обеспокоенно пытается заглянуть в глаза и поднять меня с пола.

— Голова закружилась, — бормочу, и меня выворачивает прямо на дорогущие, начищенные до блеска туфли «мужа».

— Твоим здоровьем нужно заняться вплотную, так ты ребенка точно не выносишь, — ворчит мужчина, удобнее подхватывая на руки, и несет к койке.

Совершенно не обращает внимания на испорченную обувь, помогает напиться воды и даёт салфетку. Он переключает телевизор обратно на местные каналы и уходит звать медперсонал.

Слёзы из глаз брызжут и трясет от слабости и головной боли. Воспоминания обрывками, сумбурными отрезками, некими неясными фрагментами наполняют черепушку, просто разрывая её на части. Кажется, я даже отключаюсь на несколько секунд. Всё плывёт и кружится.

Ко мне врываются врачи и медсестры. После небольшого опроса о самочувствии и моих бессвязных ответов ставят капельницы, уколы и дают таблетки, выписанные ещё российскими врачами. Принимаю под бдительным оком Саида. Засыпаю совершенно обессиленная, как только боль во всем теле притупляется.