— Они убили, да? — шепчет, губы пухлые облизывает. Ладонь к щеке прижимаю, большим пальцем поглаживая скулу. Ника, прикрыв глаза, жмётся к руке.

— Они причастны и понесут наказание. Тимур ответит за всё.

— Думаешь, у нас получится? — столько скрытой надежды в голосе.

— По-другому и быть не может, — хмыкаю цинично и, притянув к себе, целую в пухлые губы.

— Пообещай… — судорожно втянув воздух, останавливает меня, — пообещай, что больше не будешь скрывать и умалчивать правду. Какой бы она ни была. Скажешь как есть. И играть в героя не будешь! Ты нужен мне… Нам. Я обещала тебя ждать всегда, но сейчас я жду его…

Ника прикладывает мою ладонь к себе на живот, и я ощущаю едва заметное трепыхание. Аж дыхание сбивается. Давлю чуть сильнее и получаю лёгкий отклик.

— И он важнее всего на свете, Дам, — замечает с тёплой улыбкой.

— Люблю тебя, моя Беда, — выдыхаю слегка заторможенно.

Никогда и никому не признавался в своих чувствах. Да и не испытывал их к кому-либо. Но Нику полюбил давно, возможно, даже с первой встречи. И должен был ей каждый день говорить об этом. Вместо этого слушал её признания и тешил своё самолюбие.

— Слово даю, Ника. Не подведу тебя, девочка моя, — не ей говорю, себе. Высекаю под кожей клятву.

Это утро выжало из меня все соки, но принесло некое успокоение. Даже маленькую, робкую, едва проглядывающуюся надежду на светлое будущее. На то, что всё у нас наладится и мы выстоим против всего мира. Да и рассказ Дамира открыл на многое глаза. Особенно на поступки Саида. Даже те, что непонятны были мне вначале.

— Мне нужно позвонить Крис, — вздыхаю, бросая взгляд на вибрирующий телефон на тумбочке. Очень надеюсь, подруга не обижается на меня, и мужчины проводили её до дома.

— Позвони, — соглашается Дам, скинув звонок, передаёт аппарат и уходит в душ.

Набираю её номер и, расслабленно откинувшись на подушках, подтягиваю одеяло. Без Дамира прохладно валяться.

— Кто это? — раздражённо огрызается Крис, без приветствия.

— Привет, это я, — улыбаюсь, представляя сонную растрёпанную подругу. — Хотела убедиться, что с тобой всё хорошо. Прости, если разбудила.

— Ника, — выдыхает девушка, — как ты? Он тебя не обидел?

— Нет, конечно нет. Прости, пожалуйста, что втянула тебя во все эти дрязги, — грызу наращенный ноготь. Очень не хочу терять самую чудесную, сильную и боевую подругу. — Как ты добралась до дома? Я тебе весь Новый год испортила, да?

— Хватит стенать, — ворчит беззлобно Кристина и, скорее всего, глаза закатывает. — Ничего ты не испортила, сама с этим на отлично справилась.

Девушка, как-то злобно выдохнув, замолкает. И меня эта заминка напрягает.

— Крис, — тяну напряжённо. Просто чувствую, между нами натянулись отношения. Мы вообще с ней и Леськой из одного детдома, знакомы с самого детства и всегда поддерживали друг друга. Можно сказать, кроме этих двух подруг у меня никого нет. Поэтому я особо остро реагирую на изменения в отношениях.

— Я не хочу об этом говорить… С тобой, — бурчит Кристина. — Просто знай, что это была самой большой ошибкой в моей жизни. И стечением обстоятельств, которое больше никогда не повторится.

— Так, ты меня сейчас пугаешь. Что случилось? — я уже не просто грызу ноготь, а отгрызаю кусок пластика или из чего там делают накладные когти.

— Я переспала с Саидом, — выдаёт скороговоркой и замолкает.

И я замолкаю. Даже грызть ноготь перестаю и выплёвываю кусок. Молчание явно затягивается. А я не знаю, что говорить? Молодец? И какой он? Совет да любовь?

— Хватит сопеть, Ника! Скажи что-нибудь! — рявкает Крис, не выдержав тягостной тишины

— Поздравляю, ты теперь тоже любовница, — лепечу и, вздрогнув от открывшейся двери, разворачиваюсь. Смотрю на удивлённого Дамира, застывшего у порога в одном полотенце. Жадно пробегаюсь взглядом по поджарому смуглому телу и облизываю губы.

— Очень смешно, — фыркает обиженно подруга. — Ник, я пьяной была. Мы ругались и, кажется, дрались. И я не хотела. Вот ни разу! Ты же не планировала с ним строить семью?

— Нет, но тебе тоже не советую строить с ним семью, — бормочу, любуясь мужчиной. Дам не стесняется меня, переодевается в сухое, сушит полотенцем волосы.

— Очень надеюсь, мы с ним больше никогда не встретимся, — стенает Кристинка. — Господи, насколько же надо дурой быть!

Согласно киваю, но молчу. Подруга минут пять себя ругает, его проклинает и, выдохшись, переключается на мои проблемы. Спрашивает, куда меня забрал Дамир и нужно ли спасать. Успокаиваю её тем, что мы решили наши разногласия. И, договорившись, что я заеду к ней на днях, заберу оставленные вещи, мы прощаемся.