— Какой уход ему понадобится дома? — спросила мать Бена, делая шаг вперёд из объятий мужа. Её голос почти незаметно дрожал, пока она пыталась держать эмоции под контролем при докторе. Морщинистые пальцы обхватили раму кровати, и ослаб взгляд, который показывал, будто весь её мир выходит из-под контроля. Она даже не взглянула на сына, а полностью сосредоточилась на больничном бейдже, который висел на шнурке на шее доктора.

— Помощь в передвижении, переодевании, всё такое, — перечислял доктор. — Ему понадобится помощь при купании, приготовлении еды, и опекуну придётся наблюдать за изменениями в его поведении, которые могут указывать на очередное кровотечение в мозге. Хоть мистер Мартин не инвалид, ему не следует ехать домой одному.

Без следов злорадства или самодовольства, мать Бена положила руку на здоровую ногу сына. Она не столько радовалась победе в споре, сколько боялась за своего сына. Если он откажется от её помощи и попытается делать всё сам, он может умереть. Осознание горело в её глазах, и даже Джуду было больно это видеть. Так что не было большого удивления, когда Джуд услышал, что сам предложил помощь.

— Я тебе помогу. Квартира на первом этаже, ступенек никаких нет. Поехали со мной домой. Мы разберёмся между мной, Сьюзан и Ронни.

Бен встретился взглядом с Джудом, и на крохотную долю мгновение Джуд увидел нечто за гранью благодарности, за гранью дружбы. Он схватился за эту маленькую надежду обеими руками и крепко держал. Он не предлагал помощь для того, чтобы Бен в него влюбился, но если это произойдёт во время его восстановления, Джуд не отвернётся от Бена — вообще никогда.

Сердце Джуда сжалось, когда Бен потянулся к нему и взял его за руку. «Пожалуйста, пусть мои руки не дрожат... Пожалуйста…»

— Милый, мы... мы вернёмся завтра. Тогда можем обо всём и поговорить, — заикаясь произнесла его мать и схватилась за рукав мужа, разворачиваясь к выходу. Отец Бена смотрел с таким тяжёлым разочарованием, что даже Джуд почувствовал этот вес. Ладонь, которая держала его руку, сжалась, и Джуд провёл большим пальцем по хватке Бена, предлагая небольшой комфорт.

Когда дверь за его родителями закрылась, Бен уткнулся головой в руку Джуда. С одним из самых неприемлемых скачков радости, которые он когда-либо чувствовал, Джуд держал в руках сломанного и побитого мужчину и молча благодарил любого бога, который был ответственным за то, что толкнул Бена на это. Джуд не знал, как долго это продлится, так что впитывал каждую каплю нежности как воду в пустыне.

«Пожалуйста, дай мне всего ещё один шанс с ним?»

Глава 7

— Хорошо, ещё всего несколько шагов, держись за меня, — сказал Джуд Бену, напряжённым голосом из-за веса Бена, по пути в их квартиру. Бен пытался помогать как мог, но в итоге с тяжестью оперся на Джуда. Всё болело. Костыли, которые они захватили по пути из больницы, скользили по листьям, мокрым от очередного дождливого дня в Чикаго, так что Джуд не церемонясь кинул костыли на землю и закинул загипсованную руку Бена себе на плечо, наполовину неся его к двери. Тяжело было нагнуться под низкими ветками прямо перед дверью в их внутренний двор.

Дети бегали от двери к двери, одетые как эльфы, вампиры и персонажи мультиков, даже пока Джуд прислонял Бена к стене, как связку поломанных палок, и доставал из кармана ключи. Бен не обратил внимание, что его выпишут из больницы за Хэллоуин. К счастью, так как они жили в многоквартирном доме, к ним заходило мало детей за конфетами. Открыв дверь с натренированной ловкостью, Джуд бросил ключи на тумбочку в коридоре, где они их всегда оставляли, и снова взял Бена к себе на плечо. Они не сделали и двух шагов за порог, когда Джуд замер на месте, услышав топот крохотных лап.

— Чёрт возьми, — пробормотал Джуд и снова прислонил Бена к стене, как раз вовремя, чтобы развернуться к маленькому комочку шерсти, который нёсся к Бену. Он чуть не забыл, что Джуд принёс Макса домой. — Нет, Макс! Лежать!

Крохотный пёс заскользил, чтобы остановиться, его когти пытались удержаться на деревянном полу, пока он пригибался перед своими хозяевами. Джуд никогда раньше не кричал на Макса — даже когда они его тренировали, он всегда сохранял терпение. Бен понятия не имел как, особенно, когда Макс писал в кровать Джуда или жевал его любимые кроссовки. Этот срыв показывал его стресс ещё очевиднее, чем хмурость на лице, и его настроение угнетало Бена.

— Эй, — тихо произнёс Бен, перемещая вес на здоровую ногу и балансируя у стены. — Всё будет нормально. Я твёрже, чем кажется.

У Джуда вырвался безрадостный смешок, когда он поднял Макса, чтобы подержать малыша в своих руках. Рассеянно поглаживая голову пса, он встретился взглядом с Беном. Он выглядел таким уставшим. От мешков под его глазами желудок Бена сжимался с волнами чувства вины. Присутствие рядом с Кейджем действительно стоило того, чтобы заставлять Джуда проходить через эту боль и заботиться о нём? Должно было стоить. Кейдж должен был всё наладить — всё так чертовски сильно вышло из-под контроля. Если бы Кейдж не говорил ему, что делать, не контролировал его, не заземлял — Бен не мог бы функционировать. У него тряслись руки, как у наркомана в ожидании дозы.