— У наших дверей? — нахмурился Риччи. — Кто же это?

— Трое шпиков, — резко ответил Грифон, — которые действуют по указке Сэндерса и докладывают ему о каждом вашем шаге.

— Опять Сэндерс! — зарычал Риччи. Маленькие, словно у хорька, глазки злобно сверкнули.

— А потому, господа, — продолжал Грифон, — я сообщу вам о начале операции и лично проинструктирую каждого завтра, в одиннадцать часов утра. Это время и будет считаться началом военных действий. До этого часа исключить всякие контакты как с Сэндерсом, так и с кем бы то ни было еще. Самим ничего не предпринимать. Завтра, ровно в одиннадцать, я позвоню в номер Риччи и назначу место встречи. Все трое немедленно должны явиться по указанному адресу. При себе иметь портсигары.

— А как же быть с сыщиками? — спросил Риччи.

— С этими молодчиками я разберусь сам! — Грифон сузил глаза. — Обещаю, что к началу операции ни один фараон не будет стоять на нашем пути.

— И Сэндерс? — с надеждой спросил итальянец.

— И Сэндерс.

Миллер снова вздрогнул. Тон их нового босса вызывал у него дрожь и бессознательный страх.

Грифон тяжело поднялся с кресла и еще раз обвел сообщников пристальным взглядом.

— Я надеюсь на ваше благоразумие, господа! — В голосе его прозвучала неприкрытая угроза. — Итак, завтра в одиннадцать.

Он вышел, громко хлопнув дверью.

Детектив Майкл Джонс мок под дождем уже более десяти часов и проклинал судьбу, погоду и своего шефа, Тома Мак-Росса, на чем свет стоит. Смены в ближайшее время не ожидалось, и он, смирившись, приготовился трястись от холода и сырости всю ночь. Небольшая порция виски ему сейчас очень бы не помешала, но шеф категорически запретил прибегать к горячительным напиткам.

Пост Майкла Джонса находился под аркой старого трехэтажного дома

— как раз напротив служебного входа в гостиницу Джона Грофа. За десять часов ни один из тех троих, чьи фотографии лежали в нагрудном кармане сыщика, не переступили порога этого входа. От Тома Мак-Росса, который выходил с ним на связь каждые полтора часа, Джонс знал, что двое его коллег так же терпеливо караулят два других возможных пути отступления из гостиницы: главный вход и пожарную лестницу. Но до сих пор все было тихо: ни одно из лиц, вверенных попечению трех детективов, не пыталось покинуть гостиницу — если не считать, конечно, кратковременной отлучки этого смуглого итальянца…

Сзади послышались шаги, гулким эхом отозвавшиеся под сводами низкой арки. Джонс обернулся. Плотная фигура человека в плаще медленно двигалась прямо на него. Скрывшись в густой тени, Майкл Джонс вжался в стену: он предпочитал остаться незамеченным, дабы не возбуждать нездорового любопытства случайного прохожего. Прохожий же, поравнявшись с сыщиком, остановился, извлек из плаща портсигар, вынул сигарету, похлопал себя по карманам и вдруг произнес, не глядя на Джонса:

— Спички есть?

Понимая, что он раскрыт, сыщик сунул руку в карман и нащупал там изрядно отсыревший коробок. Шагнув навстречу незнакомцу, он оказался в освещенной области. Мужчина резко повернулся, продолжая держать портсигар в руке. Их глаза встретились.

Острая, парализующая боль пронзила все тело Джонса. Внезапно нахлынувшая волна ужаса тут же сменилась тупым безразличием. Сознание медленно застилала какая-то смутная пелена. Еще миг — и боль стала отступать, но вместе с болью исчезало и ощущение собственного тела. Последний отблеск угасавшего сознания внезапно вырвал из ускользавшего мира отчетливый запах озона и холодное голубоватое пламя, молнией блеснувшее перед исчезающим взором. «Нет!» — хотел крикнуть он, но не успел.

Майкл Джонс, сыщик из Скотланд-Ярда, прекратил свое материальное существование.

Ли Брунсвик, или Грифон, довольный проведенной операцией, спрятал портсигар и чиркнул зажигалкой. С наслаждением затянувшись, закурил.

— Еще один. Прекрасно, Грифон. Теперь очередь Мак-Росса…

— Часы пробили полночь. Ганс Миллер осторожно толкнул дверь. Та подалась. Он шагнул в темноту чужого номера.

— Сэндерс! — шепотом окликнул он. — Это я, Миллер!

Ответа не последовало. Тогда он закрыл за собой дверь и нащупал на стене выключатель. Вспыхнул свет. Номер был пуст.

— Сэндерс! — снова позвал он.

Сэндерс вырос перед ним словно из-под земли. Миллер так и не понял, откуда он появился.

— А, это вы, Миллер. Заходите. А я тут задремал в темноте. Что-нибудь случилось?

Миллер не отрываясь смотрел в глаза боссу.

— Случилось, — чуть слышно произнес он.

— Что-нибудь серьезное? — насторожился Сэндерс. — Говорите же, Миллер, не тяните!

— Мне все известно о вас, Сэндерс. Вы — двойник.

Сэндерс замер. Его тело напряглось, готовое к схватке с врагом.

— Та-ак, — протянул он, встретившись взглядом с Миллером. — Интересно!