— Нет-нет, Тамара Павловна, Лариса здесь не причем, — торопливо заверил он ее. — Честно говоря, для всех нас будет лучше, если я утаю от вас подробности.

— Как знаешь, Сережа. Говори, что я должна сделать.

— Практически ничего. Единственное, что мне нужно, это время от времени пользоваться вашим телефоном и вашим почтовым ящиком. Если мне позвонят по вашему номеру, позовите меня. В случае, если меня не окажется дома, попросите оставить сообщение. Кроме этого, если в вашем почтовом ящике окажется письмо на имя Андрея Синицына, то знайте: это для меня.

— Ты уверен, что все делаешь правильно? — спросила она, в упор глядя на Сергея.

Он кивнул.

— Уверен.

— Хорошо, — ответила она после минутного раздумья, — я сделаю все, как ты говоришь.

— Спасибо, Тамара Павловна. Да, и еще одна просьба: никому ни о чем не говорите.

— Это настолько серьезно?

— Думаю, да, Тамара Павловна.

— Что ж, Сережа, я всегда рада помочь тебе. Ты парень хороший, на злое дело неспособный. Надеюсь, все у тебя образуется.

Сергей еще раз поблагодарил и вернулся в свою квартиру.

По его расчетам, Андрей обернется часа за полтора-два. Этого времени должно хватить, чтобы написать письмо доктору.

Он уселся за письменный стол и принялся сочинять пространное послание далекому другу. В течение часа он корпел над изложением событий, происшедших с ним за эту неделю, подробно расписал свои соображения на этот счет, выводы, к которым пришел, опасения, которые испытывал, упомянул о давлении неведомых сил, которое ощущал каждой клеточкой своего организма. Закончил письмо просьбой дать квалифицированное заключение по интересующим его медицинским аспектам проблемы. Здесь же подробно сообщил о предпринятых им мерах конспирации, позволяющих друзьям осуществлять беспрепятственную и, главное, никем не контролируемую почтовую связь. Подставлять доктора под удар он не хотел. Ни в коем случае.

Единственное, о чем он умолчал — это о разрыве с Ларисой. Это его личные дела, и никому, даже доктору, об этом знать не следует.

В семь вечера появилась Тамара Павловна и жестом пригласила к себе. Звонил Андрей. Все, о чем его просил Сергей, тот сделал в самом лучшем виде. Узнав у друга номер абонентского ящика, который тот зарегистрировал на свое имя, Сергей горячо поблагодарил его и дал отбой.

Дело сделано. Он вернулся к себе, вписал в письмо доктору только что полученный номер абонентского ящика, на который отныне тому следовало слать корреспонденцию, и отнес готовое послание Тамаре Павловне.

— Еще одна просьба, Тамара Павловна. Отправьте, пожалуйста, это письмо. Это очень важно.

Она молча взяла конверт. На конверте, в графе «Адрес отправителя», стояло только два слова: Андрей Синицын.

Она подняла на него удивленные глаза.

— Так надо, Тамара Павловна, — заверил он ее.

Она тяжело вздохнула.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, Сережа.

Проводив Тамару Павловну, Сергей вернулся к себе.

А на следующий день, в воскресенье, они с Катюшей отправились в зоопарк, смотреть слона. Катюша была на седьмом небе от счастья. Глядя на дочку, он и сам радовался не меньше ее, на какое-то время забыв обо всех своих проблемах.

В понедельник Антонов, новый шеф Сергея, планировал встречу с директором какой-то зарубежной фирмы, с которой собирался заключить партнерское соглашение на поставку крупной партии компьютерной техники. Встреча должна была произойти в офисе этой самой фирмы. Сергея он решил взять с собой в качестве советника и консультанта по экономическим вопросам.

— Я надеюсь на вашу помощь, Сергей Александрович, — заявил Валерий Геннадьевич. — Работа предстоит серьезная и, надеюсь, перспективная. Этот контракт во многом определит будущее нашей компании.

Встреча прошла успешно, контракт был заключен к обоюдному удовольствию обеих сторон. Сергей был представлен новому зарубежному партнеру «Финсофта» и получил формальное приглашение посетить головной офис их фирмы в Ганновере. На что Сергей вежливо принял приглашение и выразил надежду на долговременное и взаимовыгодное сотрудничество между их компаниями. Словом, ритуальный обмен пустыми фразами с целью установления дипломатических отношений. Знакомая процедура еще по работе у Алексеева.

В тот же день, в шесть часов пополудни, он посетил резус-лабораторию. Однако там ему ничем помочь не смогли. Если незнакомец и пользовался данными лаборатории, то аккуратно, не оставив следов. Кроме того, за год это посещение могло просто выветриться из памяти сотрудников лаборатории — срок-то ведь прошел немалый. Разве упомнишь всех, кто обращается к тебе за информацией? Словом, из лаборатории Сергей уехал несолоно хлебавши.

И лишь вечером, поставив машину в гараж и направляясь к своему подъезду, он вдруг понял, что что-то в этот день было не так. Не хватало чего-то такого, что стало для него уже привычным, обыденным. Он попытался прокрутить в памяти события минувшего дня. Так и есть!

За ним больше не было слежки. В течение целого дня у него никто не висел на «хвосте», не было видно знакомых очертаний иномарки в пятнадцати метрах позади, и те двое горе-сыщиков больше не маячили поодаль. Да, открытого сопровождения больше не было, однако это вовсе еще не значило, что его оставили в покое. Смена тактики, решил он, его наверняка продолжают «вести», но только тайно, по-настоящему, а не для показухи. Что ж, игра продолжается. Знать бы только, чей следующий ход…