– Ну чего ты, Люська, путаешься под ногами!

Наконец он добрался до места обвала и стал осматривать лебёдку. И вдруг в глазах Кости вспыхнул яркий свет – и наступила тишина и темнота. Мощным завалом обрушившаяся вновь кровля оглушила и смяла его.

Травмированный Костя лежал под завалом, а крыса Люська была рядом и попискивала.

Рябинин не сразу умер. Сдавленный завалом, он словно заново прожил свою жизнь. Вспомнилось, как знакомая тётка ему, подросшему юноше, рассказала, что он родился в шахте. И он застонал, приговаривая:

– Шахта ты шахта, зачем ты такую каверзу со мной сотворила? За что ты на меня обрушилась? Чем я тебя обидел? Ты же моя мать-кормилица! Я же в твоём чреве на свет вышел!

Вой сирены всколыхнул посёлок. Примчались на шахту с сигнальным рёвом горноспасательные машины. Сбежался народ. Копёр ствола плотно окружила взволнованная толпа.

– Да, шахта-злюка нас лопает и лопает, готова всех проглотить. Вот возьми, Рябинин в шахте же на белый свет явился – и в шахте же на тот свет удалился. Ну что же это за такое? Да сколько же может откупаться людьми эта ненасытная шахта? Всех переломает. А кто Россию будет крепить? Эх, жизнь и так хрупкая. Упыри-начальнички на наших костях себе дорогу во власть вымащивают, а мы скелетом ложимся, вымирая. Эти отродья властвуют, произволом гнобят наши судьбы, – шумно роптал возмущённый люд.

Спасательная служба не мешкая спустилась в шахту.

Откопали из-под завала Рябинина, понесли его на носилках к стволу. Пока несли, полуживого, крыса Люська незаметно его сопровождала. А Костя тихо стонал.

– Земляне, не спешите в рай попадать, лучше своей любовью землю украшайте. Это и будет ваш рай, – шептали Костины губы.

…Как-то появился в доме Рябининых мужик. Маленький Костя первый раз видит этого человека. Мать тихонько шепчет сыну:

– Это твой отец.

Косте он не нравится своей неуёмной говорливостью. Какой-то никчёмный: всё говорит и говорит. И говорит непонятно, какую-то чушь несёт.

– Вот смотри, какой я человек. Где я ни буду, везде возле меня всегда собаки собираются. Нравлюсь я им. Толкутся возле меня, и я обрастаю ими, превращаюсь, что новогодняя ёлка – весь в игрушках. А люди какие-то ершистые, только морды на меня кривят да волками смотрят.

– Ну ты, пьянчужка, и врёшь, – это мать говорит. – Ты прикидываешься добреньким, чтобы в душу влезть, а потом напакостить. Ты всё только поганишь. Балабол ты.

– Эх ты, смотри-ка чё придумала. Да я что, совсем бухарик, чтобы в стельку валяться да заживо бревном гнить?

– Господь даёт тебе шанс проявиться, но ты этим свою голову не утруждаешь и только везде лазишь да шлюхаешься. Вечно у магазина ошиваешься, как бы куда ткнуться да на дармовщинку нализаться. На одном месте не работаешь. Всё блохой прыгаешь.

– Если я буду перед каждым стелиться, то тогда мне судьбы не хватит. Эх, какие мы гордые. Посмотрите-ка на нас. Умба-юмба, ёлки-палки, лес густой, едет парень холостой… А пошли вы все к чёрту! – И, хлопнув дверью, он ушёл.

Косте не по себе. Он не ожидал, что у него есть такой отец. Он полагает, что отцы всегда бывают хорошие и любимые, такие, которыми можно гордиться. А этим не загордишься, он болтливый и взбалмошный…

Когда Костю подняли из шахты на поверхность, он глубоко вздохнул и умер.

От случившейся беды Костина беременная жена слегла в больницу. Слегла, чтобы от горя раньше не разродиться и не потерять ребёнка, так как родившийся будет нитью в продолжение рода Рябининых.

«Значит, он не зря поцеловал меня. Это что ж получается, он прощался со мной?» – сделала открытие для себя жена.

… После гибели сына мать, убитая горем, не находит себе места.

Она теперь никогда не увидит его. Всегда с любовью смотрела она, как он, радостный и счастливый, относится к жизни, с доверием и уважением ко всем.

– Сынок, я так тяжело тебя рожала, а ты ещё тяжелей меня покинул! Ой-я-ёй, ну зачем ты раньше времени в шахту спустился? А прожорливая шахта тебя не пощадила, проглотила. Я-то думала, что ты мой утешитель будешь, моё одиночество разделять да старость скрашивать. Вот она, наша жизня – кроха. То праздником ошпарит, то несносным горем убьёт. Как же, сынок, мы тебя не уберегли? Ты же был самый счастливый человек, жизнь тебе улыбалась, и ты радовался. Радовался каждому дню, радовался солнцу, радовался тёплому дождичку, радовался всему, что тебя окружало, каждой растительности, каждому деревцу. В тебе каждая клеточка дышала теплом и живила в тебе силу, силу излучать добро. Твой ласковый взгляд обнимал всё вокруг.

И для матери сын всегда будет живой. Даже во сне ведёт она с ним разговор.

Родился 31 января 1950 года в Иркутской области, в деревне Авдюшино. После школы окончил авиационное училище, затем – исторический факультет университета. Работал в органах внутренних дел, преподавал в средних и высших учебных заведениях, читал публичные лекции по линии общества «Знание». Завершил трудовую деятельность в должности гендиректора охранного предприятия Братского лесопромышленного комплекса.