В порт рыбацкие суда не пускают, Аяна бросила якорь за городом и пешком добралась до набережной. Шумное и грязное местечко, толкотня, нищие, воры, зазывалы всех мастей, торгаши, дети суют прохожим к носу рыбу. Женщины одеты просто, длинные платья, фартуки и чепчики, они с корзинами идут за покупками.

Чуть дальше в порт, и уже кругом торговые суда, грузчики, товар, ругань и ещё большая грязь. Ей нужно купить бочку воды, провиант, найти грузчика, который дотащит всё до лодки. Хорошо бы переговорить с бывалыми людьми, узнать, как пройти вдоль северного побережья на запад, но с этим лучше не рисковать.

Здесь она и увидела Это. Их только ссадили с корабля, будто скот согнали с трапа, они семенили друг за другом, у каждой вокруг шеи верёвка. Они стянуты одной цепью, которую разомкнуть можно только ножом, но у невольниц не может быть оружия. Все женщины молоды, некоторые совсем девочки не старше десяти-двенадцати лет. От потрясения Аяна застыла на месте, к горлу подкатил комок горечи и сострадания. Среди них есть ригоронки, их видно сразу, они прячутся в накидки, при отсутствии таковых, кутаются в собственные волосы и плечи.

Да, она видела подобное в Алесции. Но там были мужчины, частью алесцийские каторжники, осуждённые за воровство, насилие или убийство; частью гралийцы, те, что нарушили законы королевства мародерством; там были ригоронцы, но они враги королевства с давних времён. Здесь только женщины, они молоды и привлекательны, значит, всех остальных, лишних, старых и слабых – убили, если были дети – отобрали, если были мужья – разлучили. Ужасное зрелище, плач, горе и отчаяние. Они плакали молча, опасаясь наказания. Женщины запуганы и покорны.

Аяна продолжала стоять и смотреть на них, так делали многие, в том нет запрета. Местные к этому делу привычны, они больше из любопытства, да обсудить, какая краше на этот раз.

– К Татхи поедут, – раздался позади голос.

Аяна едва заметно вздрогнула и осторожно оглянулась, чтобы не показывать своё лицо. Увидела только фигуру снизу и стоптанные старые сапоги.

– Да, – проскрипела она.

Отвечать можно только короткими фразами, лучше отдельными словами, ещё лучше жестами, чтобы не выдать высокий голос и чужой говор. Зевакой оказался молодой мужчина, по виду местный рабочий, возможно, мореход или торговец, кто их, гралийцев, разберёт.

– Степняки этот товар часто заказывают. Может они их едят? – шутливо предположил он.

Аяна снова вздрогнула и обернулась. Он ростом с неё, худой, на подбородке многодневная щетина, в глазах смешинки и хитрый блеск.

– Может, – скрипнул «рыбак».

– Ты бы хоть меч получше спрятал, рыбак, – приглушил он голос.

Аяна прихватила с лодки оружие, без него она в этой варварской стране и шагу не сделает.

– Ладно, – насторожилась она.

Гралиец хмыкнул и задорно подмигнул.

– С утра такая история приключилась, слухи по набережной ходят, – тихо продолжал он. – Ночью одного парнишку с лодки сняли. На ней мачты не было. Теперь алесцийку по всем окрестностям ищут, и лодку, на которой её видели. Говорят, она ножом двух рыбаков прирезала.

– Угу, – мычал «рыбак».

– Вот я думаю, какого лихого беса, она и мальчишку не прикончила? А он её во всех подробностях описал, рост, волосы, глаза. Меч с нею был. Её сюда через всё море течением занесло.

– Да ну, – присвистнула Аяна и проверила рукоять меча.

Мужчина продолжал стоять рядом и довольно улыбаться. А он забавный, эдакий разудалый парень с бандитской наглой рожей. Руки сложил на груди, рассказывает всё, будто друга близкого встретил.

– Да, настоящая алесцийка. Эдакое диво для здешних мест. Парень рассказывал, что красивая девка, хитрая и злая. Оружием владеет, как своей рукой. Порезала рыбаков и даже не поморщилась.

– Ух ты.

– Самого парня раздела и на сломанную лодку посадила. Кстати, в самом деле, лодка алесцийская, сам видел. А потом уплыла на рыбацкой лодке. Теперь стража с парнишкой все суда в городе и окрестностях проверяют. Ищут злодейку, – хмыкнул он.

– Найдут, – прохрипел «рыбак».

Мужчина скривил рот и цыкнул.

– Их хозяин, – кивнул он в сторону невольниц, – все связи подключил, чтобы девку разыскали и изловили. И ему привели живой и невредимой. Награду объявил, кошель золота.

– Гм…

– Знаешь, зачем? – по-дружески наклонился он. – У нас такое диво стоит больше, чём весь этот груз, – кивнул он на женщин. – За неё князь Татхи по весу золотом отдаст. Забава то какая, живую алесцийку приручить. К тому же красавица со светлыми волосами. Редкость!