Спустя некоторое время Марья и Иван уже были одеты в одинаковые верхние и нижние части, что вмиг подняло настроение напарникам. Немного подумав, решили в комбинезоны эти части не соединять, так как они не имели карманов для удаления отходов и стимуляции, то есть для слива физиологических жидкостей следовало снимать нижнюю часть. Так как куратора здесь не наблюдалось, то неожиданной боли можно было не опасаться, что очень нравилось Марье.

Закончив с одеждой, напарники начали разбираться с ящиками, содержавшими железо.

– Или я сильно ошибаюсь, или это автоматическое оружие, – не очень уверенно заявил Ваня, разглядывая длинное устройство с зачем-то перфорированным стволом. – Надо подумать, как им пользоваться.

– Давай поедим сначала и отдохнём, – Марья чувствовала – ещё немного, и она уснёт прямо стоя.

– Хорошая мысль, – кивнул мальчик, потянувшись к мешку.

В этот раз решили не экспериментировать, воспользовавшись уже знакомым питанием. Чары времени показали, что с формой и прочим они провозились до местного вечера, что было, судя по реакции организма, логично. Поэтому следовало поесть, попить, слить продукты работы пищеварительного тракта так, чтобы не оставить следов, и улечься отдыхать. Пожалуй, впервые Ваня чувствовал себя в безопасности.

Решив немного отдохнуть, так и не сумевшие выспаться по причине кошмаров напарники утром просто смотрели в потолок. Они наслаждались возможностью полежать, никуда не спешить, ничего не делать. Только сейчас до Марьи начал медленно доходить факт того, что кураторов больше не будет, а киан остались в далёком будущем.

– Надо больше уставать, наверное, – вздохнул Ваня, обнимая напарницу. – Или спать больше, как думаешь?

– Мы же курсанты, а не кибердок, – улыбнулась она в ответ. – Ну что, пытаемся ещё поспать, или?..

– Давай «или»… Я ещё с железками не разобрался, а ты – с памятью реципиента, – тактично напомнил он напарнице.

Памяти реципиента Ивана просто не было, что его несколько смущало, но диагностика сообщала о возможной амнезии в результате ушиба мозга, что, в принципе, было возможно и в обычных условиях лечилось за пять минут, но учитывая фактическое отсутствие магии… В общем, надежда была только на реципиента Марьи.

Девочка кивнула, ибо Ваня был прав. Память реципиентки отзывалась плохо, ассоциативных связей не предъявляла и вообще выглядела блёклой картинкой. Такое могло быть только в одном случае – если у реципиента и у неё самой не было объединяющих ассоциаций. Например… ну вот слово «одежда» имело разные ассоциации у Марьи и реципиентки. Или «еда», скажем… Именно поэтому воспринять понятия было сложно – они не имели смысла для курсантки, а выстроить ассоциацию она не могла.

– Может, меня простимулировать надо? – вслух задумалась Марья.

– Что такое? – сразу же насторожился Иван, потому что такие вопросы для напарницы были нехарактерны.

– Не могу ассоциации нащупать, – со вздохом призналась девочка. – Может…

– Нет, – покачал головой совершенно не желавший приносить боль Марье курсант. – Отдохнём немного. Приляг.

Уложив и немного успокоив девочку, Ваня задумался. Реципиенткой Марьи была девочка лет двенадцати, то есть довольно взрослая. Отсутствие ассоциаций, под которые могла подстроиться напарница, означало либо усталость Марьи, потому что боевики всегда с менталом неохотно работали, либо действительную ситуацию, при которой ассоциации, начиная от базовых, были совершенно иными.

– Пустишь? – для порядка поинтересовался Иван, решив проверить первую идею.

– Давай, – кивнула ему Марья, отлично поняв, о чём он подумал.

Ментальная связь штукой была не самой приятной, требовала много сил и дарила в награду головную боль. Но курсант не видел другого выхода, потому, послав запрос, вмиг оказался в святая святых – девочка его пропустила сразу же, не задумываясь, указав синим маркером на область памяти реципиентки.

Внимательно посмотрев на мешанину образов, понятий и связей, Иван понял, в чём дело. У его напарницы не было ни одного шанса, потому что реципиентка перед тем, как умереть, сошла с ума, полностью перемешав понятия, связи и всё остальное. Психов читать было можно, но бессмысленно. Именно поэтому ассоциаций не было, и это вовсе не значило, что их нет вообще. Новость была так себе, вот почему, выскользнув из мозга напарницы, в первую очередь Ваня решил объяснить ей, а потом уже заняться начавшей свою месть головой.

– Бессмысленно тебя стимулировать, – объяснил он. – Она с ума перед смертью сошла.

– Ой, какой нехорошее слово мне хочется сказа-а-ать, – протянула Марья.

За те самые слова, которые хотелось сказать, всегда наказывали болью, поэтому курсанты находили обходные пути. Но сейчас уже некому было наказывать, а ситуация действительно оказалась неприятной. Реципиент самого Ивана был убит вовсе не ударом по голове, нарушившим целостность памяти, а реципиентка Марьи просто сошла с ума, и в той мешанине образов ассоциативных связей найти было невозможно, что оставляло обоих совсем без информации о внешнем мире.

– Резюмирую, – вздохнул Ваня. – Информации нет, язык рабов «чёрных» мы изучали, поэтому на нём способны говорить. Язык самих «чёрных» есть в матрице, тоже разберёмся, чары перевода никто не отменял, даже местная странная магия.

– Кстати, да, – кивнула ему девочка, – непонятно как-то местная магия работает, да и мы отчего-то удивительно спокойны.

– Тут война, – объяснил ей напарник. – А война для агра – самое комфортное место.

– Я бы поспорила, но нас не спрашивают, – пробормотала Марья, которой всю жизнь хотелось только тепла и покоя.