Свете Евгений ходить на озеро не запрещал. Он проводил для неё подробные инструктажи поведения на воде, просил быть осторожнее и отправлялся на поиски дочери, только если она перегуливала время обеда или ужина. Такое тоже случалось: при всей своей отчуждённости и нелюдимости, если уж происходило что-то интересное, Света, как всякий другой ребёнок, могла потерять счёт времени.

В год, когда произошло описываемое событие, Свете было пятнадцать лет. Она уже не настолько чуралась деревенской компании, но так и не стала для них своей. Галя тем летом приезжала реже, чем в прошлые года. Справившая в мае совершеннолетие сестра устроилась на работу, как и мечтала – няней. Маминым знакомым в очередной раз понадобилась помощница, Галина кандидатура подходила идеально. Это было её первое хорошо оплачиваемое место, и, забегая вперёд, скажу, что дальше карьера пошла в гору: через два года её порекомендуют в богатую семью, где она и останется надолго при стабильной высокой зарплате. Всё это будет позже, но пока в жизни Евгения и Светы случилось первое «самостоятельное» лето.

Свету девчонки зазвали купаться. Они шептались и хихикали всю дорогу, следуя на несколько шагов поодаль от своей приятельницы. Та не обращала внимания на шушуканье. Подумаешь, пусть шепчутся. Какая разница – о чём! Гораздо важнее, понравится ли ей купленная книга незнакомого автора! Вот выкупается и вернётся в гамак под яблони – читать. Но окунуться надо обязательно. Духота станет мешать усваивать прочитанное, да и хотелось отдать дань уважения автору – не сидеть над его произведением, истекая пoтом. Считайте это чем хотите: особенностями воспитания, блажью или сиюминутным капризом. С новым автором надо знакомиться в хорошем настроении, чтобы ничто не раздражало, тогда и книга придётся по вкусу – так считала Света.

По дороге встретился паренёк из их компании. Как правило, он спрашивал:

– Вы куда? Купаться? Я с вами!

Но сегодня только кивнул, перемигнулся с девчонками и откатил велосипед в сторону от тропинки. Света и на эти необычности не обратила внимания.

Она стала раздеваться. Подруги почему-то медлили. Света осталась в одном купальнике, когда вдруг две девчонки покрепче схватили её. Третья развязала тесёмки верхней половины купальника, а ещё одна рывком сорвала трусики.

– На драчку собачкам, – крикнула одна.

Дальше девчонки стали резвиться, перебрасывая друг другу купальные принадлежности Светы и оставленный на берегу сарафан. При этом они хохотали, как полоумные. Затеянная игра действительно казалась девицам весёлой. Ни одна из них не хотела в действительности обидеть или унизить Свету, они думали немножко растормошить, расшевелить всегда зажатую, стеснительную подругу.

Света металась в надежде поймать хоть что-нибудь из своих вещей.

– Попробуй догони! Попробуй отбери! – кричали поочерёдно подружки, к которым прилетали Светины вещи. К озеру на велосипедах стали съезжаться мальчишки.

– Быстрее, шоу началось, – прокричал тот, которого девушки встретили по дороге.

Парни выстроились вокруг пляжа, возгласами и свистками стали подбадривать «волейболисток», вместо мяча использующих чужую одежду. Света, залившись краской, пыталась прикрыться, всё ещё не теряя надежды поймать хотя бы трусики. Но вдруг расплакалась, как могла, прикрылась ладонями и, пригнувшись, побежала по тропинке к дому. Парни окружили Свету на великах, кто-то заезжал чуть вперёд, кто-то ехал рядом, похлёстывая её по бёдрам и ягодицам крапивой.

– Не хотела с нами в карты на раздевание играть, – смеялись девчонки, – всё равно раздеваться пришлось.

На перекрёстке, почти у самого дома, улюлюкающей компании встретился Георгий. Он подкачивал велосипедные колёса, но, услышав крики, оторвался от своего занятия и попытался перегородить Свете дорогу. Парень только хотел узнать, что случилось, но вышло, будто он заодно с остальными. Девочка оттолкнула его и побежала быстрее.

– Стой! Что произошло? Возьми мою футболку, Свет! – но девочка уже скрылась за калиткой собственного дома.

– Девчонки Светку на пляже раздели, одежду украли. Угар, правда? – сказал один из велосипедистов.

– Придумали ерунду какую-то, – буркнул Георгий.

Толпа девчонок и велосипедистов-мальчишек остановилась, не доехав до Светиной калитки.

– Да ты чего, Жор, смешно же!

– Смешно? Может, сам тоже осмелишься голым по всей деревне пробежаться? Или на велике проехать? Или все вместе езжайте, чтоб от смеха обоссаться! Слабo?

Мальчишки и девчонки притихли. Им отчего-то стало боязно. Ясно, что Георгий против них в одиночку ничего не предпримет и голыми бегать не заставит и с кулаками не бросится, но вид у него был грозный, разъярённый даже.

– Сопляки! – Жора сплюнул на пыльную дорогу и стянул с себя футболку. Следом к велосипедному колесу упали шорты и подростковые трусы-боксёры. – Я вам Светку обижать не позволю. Кто обидит – будет иметь дело со мной. А пока – объеду круг по деревне голым, пусть знает, что я за неё – горой!

Вероятно, чувство справедливости Георгий унаследовал от отца. И было оно у него такое же… необычное.

Девчонки зашушукались, но уже не смеялись. Им было стыдно и неловко смотреть на голого Георгия. В карты играли обычно под вечер, в беседке, там было сумеречно, а стол скрывал тех, кому вдруг доводилось проиграться до полного раздевания.