— Но ты явно в деле, — продолжила давить она. — Что бы я ни решила. А значит, ты — первая конкурентка?

— Ты сильно ревновала ко мне этих мальчиков? — Кивок Гор в сторону поместья, куда ушли их недавние спутники. — Не думай, что отвертишься — я буду рядом, и буду требовать своей порции его ласки. В отличие от некоторых, уже поняла, что самый лучший секс — это с ним. Наглеть не буду, но даже не пытайся прогнать!

И снова в точку. От Гор не отвертишься. Она ТОЖЕ будет рядом, ибо положила на Хуана глаз, и это осознанный выбор (в отличие от неё, оный выбор ещё не сделавшей). Давно положила, ещё на уроках танцев (на что Мерседес в своё время смотрела с покровительством и пониманием, и, давайте не будем себе врать, с толикой ревности). Но рядом будут и Изабелла, и Сильвия, и Марина. А около вертеться ещё и Фрейя. И при общем номинальном равенстве в постели, женой станет лишь одна, а значит надо заранее смириться, что у тебя нет шансов. И Цветочек это понимает, и ей будет достаточно быть в стае и рожать детей от их общего льва. И её это не коробит, не ущемляет, не задевает — вот какая штука! Бастард королевской крови, её воспитали с тем, что в судьбе могут быть подобные выверты, и к этому надо относиться спокойно. Потому всё, что вывалила на неё, Гортензия сказала спокойно, без даже мимолётного чувства неполноценности. Ибо брак для такой, как она — лишь формальность, важно лишь что внутри, а внутри она… Огонь! Ураган! И этот ураган готов бескорыстно помогать ей обрести самый желанный на свете статус, вгрызаясь зубами в гигантов вроде Изабеллы и Сильвии, не говоря уже о Фрейе.

— Давай подытожу, — попросила Мерседес, упорядочивая мысли. — Он даёт мне возможность отомстить ЛЮБОМУ моему обидчику в прошлом. Даже если это окажется клан его ближайших сподвижников и доверенных людей. И дабы клан после не смог мстить, позволяет самостоятельно объяснить ему силовые акценты, а именно, что принцесса Веласкес — это ПРИНЦЕССА ПРАВЯЩЕГО ДОМА огромной Империи, для чего передаёт под контроль одну из ЧВК из наших африканских владений?

Гор молчала, лишь сияющие довольством глаза, невидимые под солнечными очками, говорили, что всё верно. Именно это Фернандо и имел в виду.

— После зачистки клана моих обидчиков, получится, что он доказал мне, что любит и ценит меня. И попытка спарить с Хуаном — это его ПОМОЩЬ, а не задание. Он будет именно помогать, в моих собственных стремлениях, а не его грандиозных политических планах. И пойдёт на обеспечение возможностей куда больших, чем мои собственные чаяния на личном фронте…

— Если ты захочешь, — подтвердила Гортензия. — Если любишь Хуана и готова вернуться за ним.

— А он сейчас с Фрейей, и вся Империя болтает, она сделала ему предложение, и он готовится стать консортом.

— Мерчи, — с улыбкой и расслабленно проговорила сестра, — я знаю и Хуана, и и Фрейю. И уверена, они рано или поздно столкнуться локтями. И в их борьбе останется только один.

— «Один», — повторила Мерседес. — Не «одна».

Подтверждения сказанной мысли не требовалось.

— Тут два варианта. Или она его примет и отдаст ВСЁ. Сделает реальным правителем. Или соправителем, это термины, но ты понимаешь суть — править будет он за ширмой её статуса королевы. Даже если тётушка очнётся, он в этом случае станет фактическим наследником при ней, и они с Фрейей будут работать как одна команда, дополняя друг друга. Но мы обе понимаем, что они обе не готовы к такому — ни Фрейя, ни крёстная. А значит второй вариант — «один» вместо «одна».

— Либо третий, она его «бросит», когда он всё для неё сделает, — покачала головой Мерседес. — Что гораздо более близко к правде. Сильно не отдаляя — пригодится, вдруг снова мятеж? Пусть Изабелла с него пыль протирает, пригодится мальчик.

— Угу, — кивок сестры. — И тут мы. Да не сами, две ссыльные принцесски, а с поддержкой отца, то бишь всей мощи Империи. И всего-то нужно задавить двух белобрысых сучек, одна из которых красивая, но глупая, а другая красивая и умная, но ни разу не королевской крови. Ты любишь блондинок на завтрак?

— О, на завтрак они так себе! — отмахнулась Мерседес. — А вот на ужин… Самое то!

Обе девушки у бассейна засмеялись. Сердце Мерседес, щемившее всё это время, наконец, расслабилось.

Июль 2449 г, Санта-Фе-де-Богота, департамент Богота, Колумбия, ЮАИ. Офис охранной фирмы «Шуберт»

— А почему у вас такое название? Всё же от подобной структуры ждёшь воинственного и брутального вроде: «Бравые парни», «Новые конкистадоры» или «Гроза пампасов», как у ваших коллег. А тут… «Шуберт»!

— Скажем так, наш основатель сто пятьдесят лет назад очень любил музыку, — расплылся в едкой улыбке глава ЧВК, в офисе которой они с Гор сидели и пили терпкий кофе, однако, более высокого качества, чем ожидали.

— Вы всем заказчикам так говорите? — рассмеялась Гор.

— Нет, только тем, кто спрашивает. А их за всю карьеру было не много.

— А на самом деле вы не знаете?, — констатировала Мерседес.

Капитан пожал плечами.

— Если честно, интересовался. Но за полтора века легенды и мифы вытеснили правду, сделав её… Не важной, что ли. А разбираться подробно в личных записях ушедших со своих постов, а после и в мир иной, глав, нет времени. Ибо чётких мемуаров по понятным причинам никто из основателей не оставил.

— М-да, сто пятьдесят лет!.. — потянула Мерседес, поставила чашку на столешницу, встала и подошла к стеклянной стене, оглядывая раскинувшийся внизу город.Офисная высотка-«игла» трёхкилометровой высоты, одна из нескольких десятков в этом городе. Пронзающая облака. Тут офисы только самых-самых, и иметь в собственности пусть и маленькую каморку, но с таким отличным видом…

— Расскажите о специфике работы вашей компании, — попросила она, не поворачиваясь. Она — главная! Это дал понять дядюшка. Принцесса. Настоящая. Будущая королева. И все должны к этой мысли привыкнуть. Все — это не только наёмник, но и она сама — тоже. А то стыдоба, Хуан так и не понял её статус! Считая равной бродяжкам и дворняжкам корпуса. Нет-нет, она ничего не имела против сестёр по оружию, наоборот. Корила себя, за собственное упущение — не смогла дать понять любимому мужчине, что не хуже Изабеллы и Фрейи, по которым он с самого начала пускал слюни. И исправлять ошибки придётся сурово, ломая в том числе собственную психику.