Шрифт:
– Кот, хватит быть такой подозрительной. – Лис сгрёб последние палочки картошки и облизнул масляные пальцы. – Пак – отличный парень. И тебе на боксе помог. Хочет с нами дружить? Пускай! Мы же классные.
– Классные, классные, – покачала головой Кира, задумчиво намотав на палец каштановый локон.
Нет, ну ладно Юлька. Но Лис-то, Лис должен всё понимать! Должен догадаться, почему Кира больше не хочет общаться с ни с какими популярными парнями.
Может, чтобы потом в один прекрасный день, а точнее, один апрельский вечер не услышать: «Да кто ты такая, малая, да ты чего, решила, что мы с тобой можем встречаться?»
Может, чтобы двадцать, тридцать, пятьдесят человек не смеялись над тобой так громко, что закладывало уши.
Может, чтобы никто и никогда не записывал видео, где ты стоишь, сгорбив спину, не зная, как прекратить этот кошмар.
И не накладывал потом музыку: «Да кто ты такая – тыц-тыц, – малая, – тыц-тыц-тыц».
Может, чтобы на следующий день не лежать лицом в подушку, повторяя то ли как молитву, то ли как заклинание: «Я-хочу-уехать-из-Петербурга-я-хочу-уехать-из-Петербурга».
Может, всё из-за этого.
Глава 15. Не такой уж ты и популярный
Вечером стало ветрено. Окна школы горели – вторая смена закончила учиться, и на крыльце ещё болтали ученики. Кира с Лисом пришли чуть раньше и теперь стояли, уткнувшись в телефоны и изредка перебрасываясь короткими фразами. Постепенно темнело.
Кира поправила воротник спортивной куртки и получше заправила футболку в треники. Замёрзнуть не хотелось.
– О, а вот и вы! – послышался голос Юльки. Подруга была в лосинах и огромной оранжевой толстовке, которая вполне могла бы сойти за платье. На голове – шерстяная шапка.
– Папа заставил надеть, – объяснила она.
– И правильно, что заставил, – сказал Пак вместо приветствия, вынырнув из-за угла.
Он тоже был в шапке, красной спортивной куртке и тренировочных штанах. А ещё – в перчатках. Не в боксёрских, а в самых обычных – тонких и чёрных – перчатках, будто на улице уже зима.
В руках Пак держал четыре стаканчика кофе.
– Я купил вам кофе. Разбирайте. Капучино для Лиса. Юля, не знал, какой ты пьёшь, поэтому тоже взял капучино. Чёрный для меня. И Кот, я нашёл тебе тыквенный латте! Ты же его любишь? Или… Ты хотела фильтр?
– Да, спасибо, – пробормотала Кира, принимая стаканчик.
Как так вышло, что теперь ей придётся пить дурацкий кофе с тыквой? Почему Пак вообще принёс его? После такого огромного стакана придётся выйти на пробежку до туалета.
Убедившись, что никто не смотрит, Кира быстро поменялась с Лисом стаканчиками. Тот еле сдержался, чтобы не расхохотаться.
– А разве можно кофе перед тренировкой, – удивилась Юля. – Физрук говорил, бок будет болеть… И вообще вредно…
– Не, не вредно. – Пак уже выкинул свой стаканчик в урну. – Зато согреемся. И мы же не побежим сразу. Мы разминку сделаем. Кот, а ты почему без шапки?
– Я в шапке. В смысле в кепке, – недовольно ответила Кира.
Даже мама никогда не задаёт ей глупых вопросов про шапку. Вон, Лис тоже без шапки, ему же тут допрос не устраивают…
– Шлема нет, шапки нет, – покачал головой Пак. – Да что с тобой такое? Давай меняться. – Он стащил с головы шапку и протянул Кире.
Она нехотя отдала кепку, сама не понимая, зачем согласилась на обмен. Хотя в шапке Пака – серой, из мягкой ткани – и правда было гораздо теплее.
– Вот, теперь готовы, – улыбнулся Пак.
Начали с лёгкой разминки прямо на школьном крыльце. Растянули икры, потёрли колени, попрыгали, поприседали.
Юлькино лицо тут же стало красным. Кирино тоже – она злилась. И не на Пака, который отобрал кепку и принёс тыквенный латте, а на себя. Ну разве так можно? Где вся её уверенность и прямота? Сказала бы: спасибо, но я не буду кофе с сиропом, от него живот болит…
И потом: спасибо, но мне не нужна шапка. Она даже бабушке может это сказать! Но нет… промолчала! Ещё и добровольно отдала любимую кепку, которую Пак подогнал под свою огромную голову и надел козырьком вперёд.
– Так! – Пак хлопнул в ладоши. – Побежали. Юля и Лис, начинайте очень медленно. Если что, звоните. Кот, а мы – погнали.
И он бодро припустил по улице, перешагивая через лужи. Кира поторопилась следом, правда, через лужи ей пришлось перепрыгивать. Тёмные пятиэтажки светили жёлтыми прямоугольниками окон. Горели фонари и светофоры.
Она сразу поняла, что скорость, с которой бежал Пак, была для неё слишком высокой. Холодный воздух проник под куртку и пощекотал живот.
Главное – дыхание, напомнила себе Кира. Вдох-выдох, вдох-выдох.