Сейчас голова прояснилась, девушка отчётливо вспомнила всё, что с ней делали эти ребята. Боже, как она могла не понять, что её берут одновременно во все щели?! Она проститутка! Грязная шлюха! Вот не зря её бабка всегда ругала! Не зря! Наташа ревела в голос, пытаясь вытряхнуть из головы воспоминания прошлой ночи, но они появлялись все больше и больше в самых грязных подробностях! Нет, ей больше не было страшно в лесу. Тайга укрыла её от людей. Спрятала. Страшно встретиться глазами с Егоровым и его друзьями. С одногруппниками! Они ведь все видели это! Ей придётся уйти из университета. А как объяснить всё родителям? Бабушке? Наташа почувствовала себя грязной, отвратительной. Появилось желание исчезнуть. Пусть меня не найдут! Исчезну в тайге, так будет лучше! Наревевшись, Наташа незаметно для себя уснула. Проснулась от того, что на неё кто-то смотрел. Девушка открыла глаза. Маленький зверёк сидел перед ней на задних лапах и принюхивался. Как только девушка пошевелилась, он отбежал в сторону и снова сел на задние лапы.

— Надо же, не пуганный.

Зверёк испугался человеческого голоса и спрятался за стволом ближайшей сосны. Наташа поднялась на ноги, отряхнула одежду. Зверски захотелось есть, но ещё больше пить. Выбрала направление противоположное вчерашнему и пошла. Нужно выбираться из леса. А как будет потом, жизнь покажет. Девушка перелазила через стволы поваленных деревьев покрытых мхом и понимала, что путь выбрала неправильно. Снова долго кричала. Прислушивалась к звукам. Меняя направление в надежде выйти к людям или хотя бы на какую-нибудь дорогу. Тщетно. Пару раз набрела на ручьи. Поборов брезгливость пила воду, набирая её в ладони. Голод был всё ощутимей. В желудке резало словно ножами. Вода помогала притупить приступы, но ненадолго. Через три дня, девушка окончательно осознала, что заблудилась и похоже на то, что искать её никто не собирается. Не было слышно ни криков, ни шума вертолета, ничего. Появилось ощущение, что её просто бросили, забыли. Накрыло чувство отчаяния. Ей никогда, никогда не выбраться к людям! Она обречена, сгинуть в лесу и стать кормом для хищников. Наташа снова плакала. Чувство голода стало притупляться. Уже не так хотелось есть, но и силы уходили быстро. Она плохо понимала куда идёт. Даже пару раз случились галлюцинации. Ей вдруг казалось, она видит среди леса накрытый стол! Все мысли, которые были в её голове, сводились к еде. Несколько раз попадались грибы. Но девушка грибов не знала, можно их есть или нет тоже. Чувство самосохранения заставило её отказаться от идеи съесть их так, сырыми. Она всё чаще отдыхала и спала по долгу. А потом вышла к реке. Обрадовалась! На реке обязательно должны быть селения. Да и вода рядом. Пошла вниз по течению. Идти здесь было немного легче, чем в тайге. Через семь дней блуждания Наташа вышла к людям.

Наташа очнулась от того что ей брызгали водой в лицо. Девушка открыла глаза и снова зажмурилась. Над ней нависал мужчина азиатской наружности и скалил жёлтые зубы.

— Вы кто? — Спросила она, поднимаясь с земли.

Мужчина ей что-то ответил на непонятном языке. Он был невысокого роста крепкого телосложения. Одет в широкие штаны из плотной цветастой ткани. Рубаха грубого полотна старинного покроя и сверху меховая жилетка. На голове мужчины была шапка с длинным хвостом, спускающимся ему на спину. На ногах мягкие кожаные сапоги, также отороченные мехом. Весь его вид вызывал чувство опасности и дикости. Наташу грубо схватили и потащили в лагерь. Нет, стойбище. На берегу реки стояло два десятка больших шатров. Горели костры. На самом большом из них стоял огромный котел, в котором варилось мясо. Умопомрачительный запах ударил девушки в нос. Её затошнило от голода. Мужчина подвёл её к огню, посадил на бревно. Затем взяв грязную миску валявшуюся рядом налил из котла мясного бульона, бросил немного мяса. Подал миску девушке, жестом показал, надо есть. Ни ложки, ни вилки ей не дали. Девушка в ужасе смотрела на грязную миску в своих руках. Он ведь ее даже не помыл! Но голод не тетка, подавив свою природную брезгливость, Наташа выпила бульон и съела мясо в считанные секунды. Жестом попросила ещё, но мужчина выхватил у неё миску швырнул в кучу таких же грязных и немытых. Поднял девушку за шиворот, куда-то потащил.

— Пустите, мне больно! — Заверещала Наташа. Вы не имеете права так со мной обращаться! Я на вас буду жаловаться!

Её не слушали, втолкнули в шатёр и опустили полог. Когда глаза привыкли к полумраку, заметила, что она здесь не одна. В шатре находилась два десятка молодых женщин. Они настороженно смотрели, оценивали, кого им привели. Одна из них подошла к Наташе и что-то спросила на незнакомом языке.

— Я вас не понимаю. Говорите, пожалуйста, на русском языке.

Девушка обошла Наташу, пристально рассматривая ту со всех сторон, а затем вцепилась ей в волосы, что-то крича. К ней присоединились другие девушки и женщины. Поднялся целый гвалт. Кто-то ударил её по лицу, кто-то пинал ногами. Наташа завизжала. В шатёр зашёл мужчина и плёткой разогнал от неё женщин. Пару раз больно ударил и девушку. Потом долго ругался на незнакомом языке. Уходя пригрозил плетью. От Наташи шарахнулись в сторону. Выбрав место подальше от бешеных фурий, девушка села на одну из шкур, что видимо, служила постелью. Внимательно осмотрела шатёр и женщин, что косились на неё. Всё вокруг было словно из краеведческого музея. Что-то подобное она видела, когда с классом ходили на экскурсию. И женщины были одеты странно. В основном в длинных рубахах. Кое-кто поверх рубах носил меховые жилетки. У всех волосы были заплетены в длинные косы с цветными ремешками. У одной из девушек Наташа заметила ожерелье из цветных бус. Странно, всё очень странно. Это куда она попала? Какое-то племя, скрытое в непролазной тайге? Вспомнила, что когда то слышала о некой Агафье Лыковой, которая долгое время живёт в тайге одна. Может и эти такие же. Вон и по-русски не говорят. Точно это местное сибирское племя отшельников. Застряли в средневековье. По-другому Наташа и не знала, как ей объяснить этих странных людей. Надо постараться убедить их помочь ей вернуться домой. А вдруг они вообще не сообщаются с цивилизацией? Девушка испугалась, если это так, то домой она не попадет ещё очень долго. Вечером принесли котел с мясной похлебкой. Каждой девушке выдали по миске и налили деревянным черпаком. Опять ни ложки, ни вилки. Руки никто не мыл. Ели быстро обжигаясь и глотая, почти не жуя. Наташа поняла, в чем такая спешка, когда это же человек вошёл и начал забирать миски. Пока мужчина собирал, она постаралась как можно быстрее всё съесть.

— Наверное, у них еда строго по выдаче. — Решила Наташа.

После еды захотелось пить. Женщин выгнали из шатра. Все кинулись к реке. Пили, черпая воду ладонями. Потом их отвели в лес справить нужду. И тут Наташа поняла преимущество юбки перед штанами. Мужик не стеснялся, даже не отвернулся, зорко смотрел, чтобы никто не сбежал. Девушки приседали лишь слегка приподнимая подол рубах. А вот ей пришлось заголяться полностью. Мужик с жадностью смотрел на Наташу, а та краснела от стыда. Хлопнул по заду, когда возвращались назад. Его сальный взгляд, гуляющий по её телу, наталкивал на мысль, что просто так это не закончится. Спать легли, как только солнце село за горизонт. Пока женщины отсутствовали в шатре, его проверили, воздух стал свежее. Наташа легла на свою шкуру и тут же уснула. Проснулась девушка от того что с неё стягивали штаны. Наташа закричала. Грубая мужская рука зажала ей рот. На ухо что-то зашипели.

— Её сейчас изнасилуют! — Эта мысль промелькнувшая в сознании заставила девушку сопротивляться ещё сильнее. В какой-то момент ей удалось ударить мужчину между ног. Тот взвыл, отпустил Наташу. Она выскочила из шатра, побежала вдоль берега. Её сбили с ног, схватили за шиворот и как куль потащили к главному костру. Туда выполз и насильник. Девушку швырнули в круг, к ногам другого мужчины. Тот сидел на шкуре, скрестив ноги. Злым взглядом осмотрел лежащую возле его ног девушку. По его богато украшенной и более добротной одежде она поняла, он тут главный. Нужно воспользоваться возможностью и объяснить кто она такая. Боясь, что её заставят замолчать начала говорить:

— Он сам виноват! Хотел взять меня силой! А я вообще не вашего племени. Помогите, пожалуйста, мне вернуться домой. Дайте провожатого до города. Если вы только захотите я никому про вас не расскажу, только отпустите. Мне домой надо! Меня ищут. Мама волнуется, а у неё сердце больное!

Мужчина насмешливо смотрел на девушку, потом посмотрел на насильника. Что-то тому сказал, а тот оскалился недовольно. Потом указал на Наташу. Произнес коротко и отрывисто всего пару слов. Главный кивнул головой и подал знак рукой. Двое мужчин стоящих возле главы подошли к девушке схватили её за плечи. Один держал, другой стащил с неё свитер.

— Изнасилуют, теперь всем скопом! — Мелькнуло в её голове.

Но ей крепко связали руки. Откуда-то появилось бревно на ножках, на котором Наташу и растянули спиной вверх. А потом насильник взял кожаную плеть и начал её бить. Спину обожгло огнем. Наташа закричала. Кто-то подскочил и всунул ей в рот деревянную палку. Девушка извивалась, пытаясь сползти с бревна, но её держали крепко. Второй удар, третий, четвертый. От невыносимо жгучей боли Наташа описалась, чем вызвала гадкий смех у тех, кто её держал. Она выла как загнанный зверь, попавшийся в капкан. А потом просто потеряла сознание от шока. Десять плетей, что назначил ей главный, ей нанесли исправно. А потом оттащили в шатёр и бросили на шкуру в углу. Сколько она так провалялась, девушка не знала. Только очнулась от боли, что пекла ей кожу. Попыталась встать и застонала. Боль огнем разлилась по спине. Слёзы брызнули из глаз. Вот за что её наказали? Наташа и так была девочка не из храброго десятка. Вперёд никогда не лезла. Была больше ведомой, чем ведущий. А теперь и вовсе стала забитой и напуганной. Боялась, лишний раз даже посмотреть на кого-то. Лежала она почти неделю, вставала только по нужде да поесть. Её никто не трогал, сторонились. Только иногда бросали какие-то фразы после, которых все смеялись. Только вот ей было не до смеха. Спина заживала плохо. Иногда корочки покрывающие рубцы трескались, и девушка чувствовала, как по спине течет сукровица.