– Эх, дрянь. На кой черт эту пыль вообще нужно отправлять в столицу?

– Бригадир опять впал в паранойю, – высокий хихикнул, – но черт с ним. Выполним приказ и вернемся обратно в лагерь. Пока коменданта не будет, можно немного расслабиться.

– Это точно, хе-хе. Я здесь недавно, но заморочками вашего начальства уже сыт по горло. Куда бригадир так быстро уехал?

– Отправился разбираться с остальными. Он считает, что у этого были сообщники, которые проникли в соседние лагеря. «Десятки диверсантов и разведчиков». Ох и полетят головы… Этот контуженный псих всем уши узлом завяжет!

– М-да… Что вообще происходит в этих краях? – низкий, посмеиваясь, чесал затылок. – Куда только занесло это распределение…

– Извините, – Грим робко вклинился в разговор, – а у вас нет немного… еды? Ну хоть что-нибудь. А то я уже давно ничего не ел и не пил. Пожалуйста, у меня живот болит.

Оба солдата посмотрели на Грима таким взглядом, что тому сразу стало понятно – еды ему не видать. Высокий резко схватил его за плечо и с размаху ударил коленкой в живот. Грим взвизгнул и, согнувшись, упал на траву.

– Наглый какой. Ты посмотри, вообще не понимает, где оказался. – Широкий ухмыльнулся, глядя на корчащего от боли Грима. – Теперь сыт? Может, тебе еще добавки накинуть?

– Нет… нет, – прошептал сиплым голос Грим, – я все понял. Не надо.

– То-то же. Давай вставай!

Кое как поднявшись, парень медленно поковылял дальше в сторону ворот. Грим ощущал довлеющие над собой высокие тени с острыми ушами. Надежда на спасение угасала.

Итак, Грим покинул злополучный военный лагерь в сопровождении конвоя и направился к ближайшему городу – Роднеру. Роднер – город, находящийся на маленьком клочке нейтральной территории между Калидиумом и Джакурой. По сути, большая деревня городского типа, являющаяся одним из немногих транспортных узлов между двумя государствами. Около пяти лет назад здесь была проложена первая в истории железнодорожная ветка, предназначенная для двусторонних поставок продовольствия и ресурсов. Трофейная технология, доставшаяся джакурийцам после долгой кровопролитной войны с Атаи, относящаяся к числу тех, которыми джакурийцы не побрезговали поделиться с союзниками. Роднер – одно из немногих мест, откуда можно попасть в закрытую для большей части цивилизованного мира страну. Законы Джакуры суровы, и горе тому, кто попытается пересечь ее границы. Нужно иметь особое разрешение, чтобы сесть на поезд, и к тому же немало заплатить. Поэтому поездка в Даканхар, столицу Джакуры, доступна очень и очень немногим. К сожалению, Гриму повезло оказаться среди редких «счастливчиков».

Путь до города был не самый близкий. Конвой шел уже два часа. Солнце ярко светило над головами, солдаты шли всю дорогу молча, лишь изредка подгоняя Грима пинками. Наручники как будто стали тяжелее, они сильно натирали руки. Тишина Грима угнетала, он не мог отвлечься от дурных мыслей и постоянно нервничал.

– Извините… – тихонько спросил он, слегка повернув голову. – Можно задать вам пару вопросов?

Солдаты ничего не отвечали, высокий сделал злобную гримасу и тихо, угрожающе зарычал.

«Кажется, нельзя…» – подумал он и отвернулся обратно.

Время тянулось крайне медленно, солнце светило так ярко, что обжигало все неприкрытые участки кожи. Джакурийцам, народу, веками жившему в жарких землях, оно было нипочем, но Грим, даже будучи весьма выносливым, шел уже практически на последнем издыхании: сильно хотелось пить, а желание попросить воды приходилось тщательно подавлять – очередная порция тумаков от жажды явно не избавит. Изредка по дороге мимо конвоя проезжали небольшие повозки, поднимавшие большие тучи пыли. Она попадала в глаза и еще больше усугубляла положение.

Прошло около трех часов. Дорога стала спускаться вниз по склону, деревья, растущие вдоль нее, начали редеть, и наконец вдалеке показались колокольни нескольких небольших церквушек.

«Ну наконец-то!»

Грим облегченно вздохнул и оглянулся на своих надзирателей. «Шакалы» шли все так же стойко и размеренно, как и подобает марширующим солдатам, их лица не выражали ровным счетом никаких эмоций. Они напоминали Гриму заводные механические игрушки, которые он видел когда-то в одном из магазинов в районе старого города.

«Господи, они вообще способны испытывать какие-то эмоции, кроме гнева и злорадства? Может, из них эту способность выбивают в армии?»

Постепенно город полностью открылся взору. Перед идущими раскинулся вид на неоднородное море из поднимающихся и опускающихся черепичных крыш.

Деревья вдоль дороги постепенно полностью исчезли, показав городскую стену с высокими воротами, напротив которых собралось множество деревянных повозок. Каменистая и неровная дорога заменилась брусчаткой.

В городе полным ходом шли приготовления к празднику Авельгельма (празднование первого дня лета, по Калидианскому календарю), и этим можно было объяснить большое количество телег торговцев у ворот. Небольшая стайка детей уже окружила некоторые повозки, они с большим интересом разглядывали украшения и прочие товары, привезенные в город по случаю праздника. Дети громко смеялись, скакали вокруг телег, то и дело пытаясь сорвать чехлы с закрытых товаров. Торговцам приходилось собственноручно отгонять любопытную детвору. Конвой прошел через ворота. При виде двух грозных вооруженных джакурийцев дети разбежались, прячась кто за повозки, кто за бочки, выстроенные вряд вдоль дороги. Едва высовываясь, они молча провожали испуганными взглядами двух солдат и пленника.