Честно говоря, на несколько секунд я лишился дара речи. И что прикажете? Начать спорить? Мол, какой праведник, так – засланный казачок из 21 столетия. Авария, скрежет и вот – здравствуйте, я Ваша тётя! Придётся хитрить и напускать туман.

– Я воздаю должное твоей наблюдательности, Матильда, но позволю сказать, что это я, твой Ники. Однако, когда в Успенском соборе я был коронован, вместе с титулом Императора Российского получил я и укрепление духа от Господа нашего, коим помазанником на земле являюсь. Дух сей помогает, подсказывает и направляет, оттого моё поведение и кажется тебе немного странным.

– Нет, не странным, скорее – просто иным, чем ранее. Ники, ты стал взрослее, серьёзнее, рассудительнее. Это отмечают все. А ещё много говорят о твоей энергии, благодаря которой ты во всё успеваешь вникнуть и внести коррективы. Мне жаль, что наши лучшие дни позади, но всегда помни, что я твой самый верный друг и первой приду на помощь, если такая необходимость возникнет, – в глазах Матильды сверкнули слезинки. Похоже моя версия была принята ею или она просто хотела в неё поверить, попробовал бы я «втереть подобную дичь» продвинутой девушке из своего столетия.

– Спасибо, Маля, – я решил назвать её так же, как мой предшественник в этом теле. Матильда вздрогнула, широко улыбнулась и горячо обняла меня, окутав лёгким романтическим ароматом фиалок. Честно скажу, – я не только не возражал, мне было это по-настоящему приятно. – До встречи, Маля.

– До встречи, мой навеки любимый Ники!

Встреча и протоиереем Александром Шаргуновым, более известным под именем Иоанна Кронштадтского, произошла в середине лета. Сам будущий святой стал её инициатором. Я с удовольствием принял этого неординарного человека в своём кабинете, предложив чай с вкуснейшим земляничным вареньем.

– Ваше Величество, я настоял на нашей встрече, дабы возвестить о грядущих опасностях. Предупреждение сиё пришло ко мне в виде откровения во время вчерашней вечерней молитвы.

– Я внимаю Вашим словам, уважаемый батюшка Иоанн Ильич и всегда отношусь к ним со всей возможной серьёзностью.

– Недобрые вести принёс я. Привиделось мне чудище многоголовое, и каждая голова его норовила укусить отрока прекрасного малолетнего, как я уразумел – Вашего будущего наследника.

– Алексея, – чуть не вымолвил я, но вовремя прикусил язык.

– Так вот, угрозы православной монархии идут с запада – и от властителей, зло супротив России замышляющих, и от простого народа, в головы которого злые демоны заселяют идеи революционные, разрушительные. «Россия мятётся, страдает, мучается от кровавой внутренней борьбы, от безбожия, крайнего упадка нравов. Злые времена! Люди обратились в зверей, даже в злых духов. Жизнь обыденная воссмердела всякими грехами. Вероотступничество, неведение Бога, богохульство, особенно в учёном сословии, сделались как бы повальными, общими. Разврат вошёл в ежедневный обычай, печать и литература пропитаны соблазном. Тем именно и страдает ныне русское общество, что оно помешано на всяких свободах, превратно понятых, творит всякие несуразности, нелепости и гоняется за новомодным образом правления, к которому оно совершенно неспособно».

Скажу честно, пророчества Иоанна Ильича незаметно перешли в проповедь, и я уже постепенно начал терять интерес, как вдруг Иоанн произнёс:

– Но внезапно с неба в столпе яркого света спустился на землю богатырь мощи невиданной и начал рубить головы чудищу поганому. Он отрубает, отрубает, да вырастают новые. Но он должен продолжать рубить, укрепляя себя молитвой и верой праведной, да набрав помощников верных. Сдаётся мне, Государь, что во время коронации произошло что-то, изменился ты, будто вселился в тебя кто-то, осталось выяснить – ангел или бес.

– А как проверить сиё, батюшка?

– Коли Вы не против, Николай Александрович, я сейчас попробую это сделать.

Иоанн поставил на стол и зажёг свечу, трижды перекрестил меня, а потом трижды произнёс: «Именем Иисуса Христа приказываю тебе, выйди!», после чего снял с себя эпитрахиль и, держа над моей головой, стал читать молитвы. Сначала прозвучал 90 псалом на церковнославянском, далее последовали «Молитва Честному Кресту», «Молитва Святому и Животворящему Кресту Господню», молитвы священномученику Киприану и мученице Иустине.

– Крестись сын, мой, крестись.

Как бы самозабвенно и яростно я не осенял себя крестом, ничего не происходило. Это явно обрадовало Иоанна Ильича и он, в заключении действа снова трижды осенив меня крестным знамением, промолвил:

– Не бес в тебе, Ваше Величество, но и не ангел. Вижу явственно промысел Господень, но неисповедим он для меня. Как говорил преподобный Антоний Великий, есть две Библии: одна – Священное Писание, другая – книга природы, и обе написаны одним автором. Но, осмелюсь добавить от себя, что есть ещё грозная книга событий, прочитав которую, высшие силы решили укрепить тебя. Ты уже не совсем Николай Романов, не знаю, как это правильно выразить, но вас как бы двое внутри одного тела. Прежний спит, новый бодрствует. Да ты знаешь истину лучше меня, по глазам вижу, – бездонные глаза Иоанна встретились с моими, но я не отвёл взгляда, мне нечего было стесняться.