Шрифт:
Пусть и это чувство безопасности дал Наварский…
– Будешь чай? – спрашиваю у него.
Хоть как-то надо его отблагодарить за то, что спас нас от холода.
– Буду, - кивает он с легкой ухмылкой.
Отхожу к плите, ставлю на газ чайник. Насыпаю в заварник чай.
– Как ты нас нашел? – решаюсь узнать у него то, что меня интересует.
– Твоя мама дала адрес и координаты, - спокойно говорит Наварский.
Уже даже не бесится, как это было, когда я только открыла ему дверь.
– Моя мама? – кидаю на него быстрый взгляд. – А есть хоть что-то, что моя мама тебе не рассказала?
Губ Наварского касается легкая усмешка. Смотрит на меня так, что пульс начинает стучать в висках, а в горле пересыхает.
Тут же отворачиваюсь.
– Думаю, твоя мама еще много чего не успела рассказать, - медленно говорит он.
– Например? – не удерживаюсь от продолжения разговора.
– Например, что я отец Даши. Как так вышло, что она не знает?
Ох, зря я поддержала этот разговор!
– Так вышло, - коротко отвечаю.
– Почему ты это скрыла от родственников? – продолжает он «допрос».
– А как ты себе это представляешь? – тут же возмущенно шепчу, а потом осекаюсь.
Мы должны поддерживать дружеские отношения. Как минимум – не ругаться. Ради Даши и ради того, чтобы не поубивать друг друга, пока находимся под одной крышей.
– Я себе это хорошо представляю, - спокойно отвечает он. – Но не пойму, почему ты скрыла этот факт?
– А почему ты сейчас не со своей женой? – тут же решаюсь задать ему тоже не самые удобные для него вопросы.
– Потому что я сейчас с вами, - едва заметно усмехается он.
– Логика железная, - киваю я и опять отворачиваюсь.
Наливаю чай и ставлю перед Наварским. Достаю печенье, конфеты. Делаю бутерброды. В общем, на большее я сейчас, в два часа ночи, не способна.
Хочу тут же сбежать в нашу с Дашей комнату, но он меня останавливает:
– Я не знал, что ты мне звонила. Тогда, пять лет назад.
Замираю, судорожно сглатываю.
– Это уже в прошлом, - медленно произношу, хотя голос предательски дрожит.
Надо отпустить это, а я всё еще реагирую…
– С твоего номера не было ни одного пропущенного, - опять повторяет он, рассматривая меня задумчиво. – Я бы тебе перезвонил. Обязательно.
Опять ком в горле. Держусь. Заставляю себя не реагировать.
Неопределенно пожимаю плечами. К чему сейчас ковырять прошлое? Ничего уже не вернешь и не поменяешь. Слишком много времени прошло.
Наварский стискивает челюсти и мрачно сообщает:
– Я тебе тоже тогда звонил, - и холодно усмехается от этих слов.
– Не было звонков, - тут же говорю я, смотря на него во все глаза.
– Один раз трубку взял какой-то хрен. В другие разы – у тебя не было связи.
Судорожно соображаю, пытаясь вспомнить, что тогда происходило. Почему у меня могло не быть связи.
И вспоминаю…
– У меня утонул мобильный, - медленно говорю. – Я тогда уехала на море и уронила в море мобильный. Ни телефон, ни карточка не заработали, поэтому я купила другую…
Мысленно погружаюсь в те события. Я так измотала себя ежесекундным ожиданием звонка от Наварского, что дергалась от любого звука. Вот только он не звонил. Поэтому, когда мой телефон утонул в море, я не стала восстанавливать карточку, а просто купила новую. Можно сказать, отрезала себя от надежды…
– Я тебе звонила с нового номера… - тихо говорю, вспоминая те события. – То есть с неизвестного…
Наварский задумчиво смотрит на меня.
– Почему за Васю не вышла? – мрачно спрашивает он.
– За Васю? – хмурюсь. – Почему я за него должна была выйти?
– Если мне не изменяет память, он был тогда твоим женихом. Или у тебя был тогда еще какой-то Вася?
20
Алиса
Замираю от слов Наварского. Что за ерунду он говорит?
– Жених? – удивленно переспрашиваю. – Вася был моим женихом? С чего ты это взял?
Наварский смотрит на меня мрачно.
– Не Вася? Ну а кто тогда был?
– Никто, - отвечаю, находясь в каком-то странном оцепенении и удивлении.
Дверь в комнату тихо открывается, и я вижу сонную Дашу.
– Мама… Дядя Глеб? Ты к нам приехал? – начинает она задавать вопросы, сонно рассматривая нас.
– Привет, принцесса, - начинает улыбаться ей Наварский. – Приехал.
– На Новый год?