В принципе все понятно, что произошло.

Нашим детям очень хочется нас видеть молодыми, высокими и стройными. И если мы как-то выбиваемся из этого определения, то почему-то вот так сразу, с размаху, это надо нам сказать. Слов наши дети особенно не подбирают и с выражениями не церемонятся. Нет, они, конечно, церемонятся, когда речь касается других, совершенно чужих людей. А с родителями зачем? Родители должны все и так понять и простить. И где-то же нужно говорить то, что хочется, а не то, что нужно согласно этикету.

Как говорит наша стойкая мама, которой от нас тоже, видимо, не раз доставалось: «На детей обижаться нельзя. Никогда!»

Про то, что нельзя обижать родителей, моя мама, кстати, не говорит никогда. Хотя, казалось бы, почему? По-моему мысль тоже интересная. Надо ввести эту мысль в историю нашей семьи.

Ну а у моей сестры рыдают уже все – и мама, и дочка. Галя у нас вообще-то не очень слезливая, она больше в бабушку. Ее заплакать заставить сложно, она тяготы жизни переносит, твердо стоя на ногах. Но сегодня день особенный, завтра свадьба. Нужно и поплакать, и поругаться, и помириться, и понять, что и дочь у тебя одна, и мама у тебя одна, и что когда-то надо начать беречь друг друга.

Еду в машине домой и всю дорогу обсуждаю с Галей по телефону, какой все-таки Наташа купила костюм – хороший или плохой. Племянница уже уверяет, что он очень даже красивый, это она так сказала, сдуру, и вообще она не это имела в виду. Наташа стойко не верит. Но чувствую, уже начинает сомневаться, в диалог уже вступает. То есть, главное, на свадьбу все-таки пойдем все!

Свадьба была очень красивая. Не свадьба, а мечта. Все было продумано до мелочей. И вся наша женская линейка выглядела более чем достойно! И тосты мы сказали отличные. Мы все по женской линии очень хорошо говорим, красиво, емко и по делу. А когда бабушка говорит, то в конце все всегда плачут. Все, кроме бабушки. Я все время удивляюсь, как это ей удается? Вот что значит старая школа!

А через год у нас родилась еще одна девочка.

Я была в Будапеште, когда получила от Гали sms-ку: – «Лена, я родила ночью Тасю».

Эта девочка обязательно должна взять все наши лучшие черты по женской линии. Только она будет еще лучше нас, еще счастливее, еще успешнее.

Я сидела в ресторане в одном из самых красивых городов мира и плакала от счастья. Ну вот, есть и еще девочка в нашем роду. И это хороший знак, думала я, что я пью вино за ее рождение именно в этом городе. Значит, судьба ее сложится как-то по-особенному. А в тот момент, когда Галя ее рожала, и я не могла об этом знать, я случайно забрела в церковь. Церковь оказалась православная. Между прочим, единственная в Будапеште. Я отстояла всю службу, хотя никогда этого не делаю. А после службы еще подошла к священнику и долго с ним говорила.

Я пила венгерское вино, и все события последних дней из маленьких кубиков складывались для меня в одну целую картину. И во всем я видела хорошие приметы. И это было для меня то редкое, абсолютное состояние счастья за самых дорогих для меня на свете людей. И еще я думала: «Ну неужели они не догадаются сделать меня крестной матерью?»

Меня вызвала к себе директор музыкальной школы. Бегу, как всегда, после работы, опаздываю, смотрю, в кабинете уже собралось человек десять родителей.

– Итак, дорогие родители, к нам едет… – мы с места подсказываем – ревизор!

– Не ревизор, хуже, французская делегация! Дети будут жить в семьях, вам оказана высокая честь. Вы как раз и есть те семьи!

Только этого нам не хватало. На лицах других родителей тоже особого восторга не наблюдается:

– Да у нас и условий особенно нет, а потом мы же на работе весь день! За детьми присматривать надо или как? – наперебой начали родители.

– И чем их кормить? А по-русски они умеют?

Родители неуверенно сопротивлялись. Ну и потом кто-то самый храбрый задал вопрос, который был у всех в голове:

– A что нам с этого будет? Наши дети тоже во Францию поедут или как? Ради этого, конечно, можно и понадры­ваться!

– Тихо, тихо! – пытается нас успокоить директриса. – На все вопросы отвечу по порядку. По поводу поездки ваших детей. У нас существует обмен между школами, естественно, в следующем году поедут наши дети. Кто поедет конкретно? Поедут лучшие! – и так многозначительно на нас смотрит и паузу держит. Мы все тоже многозначительно переглядываемся между собой. Какая умная женщина, ей же не положено вот так прямо говорить, что у нас дашь на дашь будет. Понятно же, что наши дети самые лучшие и есть!

Ну ладно, раз такое дело, напряжемся с этими французиками.

– Ваша задача – обеспечить им завтрак, ужин и место, где они будут спать, – тем временем продолжает директриса. – По возрасту дети разные, на инструментах тоже на разных играют, но в основном струнники – скрипачи, виолончелисты. Говорят только по-французски, старшие немного по-английски. Ну нечего волноваться! Что вам с ними обсуждать? Утром завтраком накормили, за руку в школу привели, сдали под роспись. Вечером в семь под роспись в школе приняли, ужином дома накормили и спать уложили. Все! На самом деле это даже интересно!