При этом я чувствовал, что она пыталась максимально оттянуть мировую ауру Закона умирающего солнца из поедаемых мной рук. И это действительно должно было работать по принципу анестетика, уменьшая чувствительность.

Вот только это также означало, что чем дальше, тем ей будет больнее. И от мысли о том, что она сама себя загоняла всё глубже и глубже в бездну агонии, я приходил в полнейший восторг.

Примерно когда доел руки, Сущность нерушимой основы в моём сердце полностью восстановилась. И я почти сразу почувствовал слабую дрожь от всех десяти своих Сущностей, свидетельствовавшую о том, что процесс прорыва ещё не завершился полностью.

Тем не менее, я, ни мгновения не раздумывая, подавил эту дрожь. Происходящее сейчас пиршество было, определённо, куда менее важно, чем прорыв, но останавливаться и просто добивать Амалу я точно не собирался.

И, неожиданно, такой мой выбор дал свои плоды.

После того, как энергия Закона умирающего солнца из плоти Амалы перестала полностью уходить на восстановление Сущности нерушимой основы, она начала плавно растекаться по всему моему телу. И только в этот момент я можно сказать, её распробовал.

Мир Амалы — Картанг, был куда более жестоким и неприветливым местом по сравнению с Тейей. И если в Аллее Кошмаров главной угрозой были монстры, то в Картанге — сам мир или, точнее, его погода.

Адский холод, экстремальные ветра, вечные шторма и бураны. Никакого тёплого «юга», никаких тропиков и субтропиков, никаких побережий, ведь почти вся вода, за исключением бьющих из-под земли источников, находилась в замороженном состоянии.

Причина настолько ужасного климата была в том, что солнце Картанга было слишком холодным, чтобы достаточно хорошо согревать землю. К тому же день и ночь в том мире не были равны, светлое время суток было почти впятеро короче тёмного, и это никогда не менялось.

Чудом было даже то, что в Картанге в принципе появилась жизнь. Так что не было ничего удивительного в том, что Амала, Дар, Сущность и Закон которой почти идеально отражали суть её мира, в конце концов стала в нём Руйгу.

Умирающее солнце. Сила не жара и света, а холода, отчаяния и смерти. Сила, проливающая на врагов гибельное сияние, лишавшее надежды, замораживавшее волю к борьбе и губившее жизнь. Жуткая сила.

С учётом этого было в каком-то смысле даже понятно, почему Амала была именно такой. Впрочем, это её в любом случае не оправдывало, да и заниматься психоанализом я не собирался.

Куда больше меня интересовал аспект холода Закона умирающего солнца, который можно было попытаться вычленить и использовать для усиления моей Сущности чёрного льда.

А ещё, и это было даже важнее, когда энергия Закона Амалы проникла в моё тело, я ощутил очень знакомое шевеление генов поглотителя, учуявших возможность для новой эволюции.

Руйгу были энергетическими формами жизни. Но, проявляясь в физическом мире с помощью образов, они могли заводить детей. А это означало, что связь со своими изначальными видами они не теряли даже после воплощения.

Более того, после перехода на новую ступень бытия, родословная Руйгу становилась лишь мощнее и чище. Вся информация об этом, у людей и Майигу хранившаяся в геноме, перекочёвывала в Закон, в каком-то смысле и являвшийся самим Руйгу.

Так что не было ничего удивительного в том, что, пожирая Закон Амалы вместе с её телом, я вместе с тем начал поглощать и её родословную. Куда страннее было то, что гены поглотителей, у которых уже была усиленная иммолитом родословная истинного дракона, вообще отреагировали на неё.

Это означало, что вид Амалы был выше уровнем. Но истинные драконы в принципе были одними из немного числа высших монстров. К тому же, опять же, не стоило забывать об иммолите.

Даже если бы до воплощения Амала относилась к виду, равному истинным драконам, и становление Руйгу сумело как-то отшлифовать её родословную. Это всё равно не смогло бы превзойти комбинацию генов истинных драконов и иммолита.

А быть катализатором эволюции сама по себе, как тот же иммолит, родословная не могла в принципе.

Так откуда же брала своё начало родословная Амалы?

Ответа на этот вопрос у меня не было, максимум — имелись какие-то подозрения. Но отсутствие понимания того, я ел, никогда не было для меня препятствием к тому, чтобы получать из этого пользу.

Не собираясь терять ни крупицы оказавшегося неожиданным благословением Закона, я направил все осколки поглощаемой мировой ауры через Сущность телесной гармонии к генам поглотителя.

Сейчас это уже не была неизвестная посторонняя сила. Скорее их можно было сравнить с моим личным штатом взятых в рабство врачей, выполнявших данные им задачи по принуждению, но при этом с профессиональным энтузиазмом.