А ведь где-то в глубине души знала, что разобьет мне сердце. Как и многим до меня. Просто очень хотелось поверить… в сказку. Что так бывает не только в фильмах.

В жизни все иначе.

Постепенно прихожу в себя. Пытаюсь сообразить, что дальше. Я бы убежала с этой проклятой свадьбы прямо сейчас. Но у меня с собой даже телефона нет. Не бежать же в свадебном платье по улицам!

Так, вернусь в зал, заберу сумочку и уеду.

А что же бабушка и мама? Они будут волноваться! Бабушка уже старенькая, у нее вообще сердце слабое. Ы-ы-ы-ы-ы….

Закрываю лицо руками и оседаю на пол. Но тут раздается стук в дверь:

– Алиш, у тебя все хорошо?

Мама.

– Тебя все потеряли уже. Муж твой ждет на первый танец новобрачных. Ты там?

О, неужели. Уже закончил со своей девицей? От одной мысли, чем они там занимались, меня мутит.

Собираюсь с силами ответить:

– Да, мам, я сейчас. Шампанское в голову ударило. Пять минут!

– А я тебя предупреждала, не налегай. На нервах эти пузыри ой как в голову дают…

– Мам! – прикрикиваю на нее, нервы сдают. – Пять минут, уже иду, – добавляю уже спокойнее.

Мама ведь ни в чем не виновата. Зачем на ней срываться.

Что-то ворчит за дверью, но вроде уходит. Поднимаюсь на ноги. Нахожу туфлю, надеваю. Кое-как поправляю макияж. Тут уж вряд ли что исправишь. Делаю глубокий вдох.

Господи, что мне делать?

Ярослав

Прижимаю к себе Алину за талию, улыбаюсь в камеру.

— Так, отлично, еще один кадр, — щелкнет затвором фотограф.

Очередная фотка с кем-то из гостей. Я за всю жизнь столько не улыбался. Аж скулы свело.

Алина берет меня за руку своей маленькой ладошкой. Вся светится. Смотрит на меня так, будто я единственный мужчина на Земле. Улыбка до ушей, ловит взгляд каждого присутствующего, будто хочет показать всем: «Смотрите, этот теперь мой! Мой муж!».

Бесит. Не Алина. А ее детское обожание. Как будто я — идеал.

Дотягиваюсь до бокала с шампанским и опрокидываю досуха.

Завязывай бухтеть, Градов. Если б она понимала, кто ты, сказка рухнула в тот же момент.

Кручу кольцо на пальце. Непривычно давит. Дебильная традиция. Нормально вообще мужику цацки носить? Как петуха окольцевали. Надо будет потом избавиться от него. Скажу, потерял. А потом, что не по душе мне эти кольца. Что я, баба, что ли?

Гулкий шум зала давит на уши. Смех, вспышки камер, бесконечные «горько!». Все это сливается в вибрирующий, невыносимый большой ком раздражения. Желание чисто — встать и уйти к черту из этого цирка.

Кто-то громко хлопает меня по плечу. Гендир «Протон Энергосистемы».

— Ну, Градов, принимай поздравления, — сует мне конверт. — Всех благ тебе и молодой жене, — и добавляет тише, видать, чтоб его собственная женушка не услышала, — она у тебя красотка, десять из десяти.

Так, блять. Это что за дела, я не понял. Так и хочется сказать, слюни подбери, старый хер. На свою смотри и оценивай.

Моя улыбка становится еще шире:

— Руслан Викторович, спасибо, что уважили. Надеюсь, вам все нравится.

Еще б им не нравилось. Свадьба за восемь лимонов.

Все вокруг сплошной фарс. Если вдуматься, ну пиздец же: смокинг надел, кольцо на палец нацепил, куколку в белом платье рядом с собой поставил — и серьезные мужики уже кивают: «Ну вот, взялся за ум, теперь можно иметь с ним дело».

Я всегда говорил: любовь — это маркетинг для дураков.

Кто-то поднимает за нас с Алиной тост. Улыбаюсь, поднимаю бокал в ответ и изо всех сил делаю вид, что мне не плевать.

Господи, дай мне сил. Или водки. Хотя бы что-то одно. Сил нет уже давиться этими пузырями.

Где-то в глубине мелькает знакомый взгляд. Марина. Стоит у стены, чуть склонив голову, и смотрит прямо на меня. Слишком откровенно, слишком знакомо. Ее губы едва заметно поджаты, и я точно знаю, о чем она думает.

Эта деваха всегда готова выпрыгнуть из трусиков. Марина-Марина, ягода малина. Понятная, как дважды два. У Марины два безусловных преимущества: молчит и уходит вовремя. Этим она мне и нравится. Ибо хороший секс лучше плохого разговора. А идеальная женщина — та, что уходит, не доводя до утреннего кофе.