Мои губы приоткрылись, когда жужжание в черепе перешло в резкий шум, мышцы напряглись, а ощущение, что что-то не так, боролось с пульсирующим светом ожерелья, который продолжал расти, заставляя меня сосредоточиться на нем, притягивая меня к себе против моей воли.

Изумруд становился все ярче и ярче, привлекая все мое внимание, и я почувствовал, что Эрик тоже смотрит на него, а его поза становилась такой же напряженной, как и моя.

Что-то было не так. Что-то было изначально не так со мной, этим местом и этой женщиной.

Мой взгляд метнулся от изумруда к Валентине, что-то разбилось внутри меня и рикошетом отразилось в каждой частичке моей души, когда я встретил ее темный взгляд вместо ярко-синего, который ожидал увидеть.

Со звуком, похожим на звон бьющегося стекла, изумруд, висевший у нее на шее, раскололся надвое, снова привлекая мое внимание к нему. Свет от него исчез, и камень почернел, когда треснувшие куски упали на пол.

Слабый свист заполнил мои уши, когда образы женщины с волосами цвета солнечного света заполнили мой разум, и я судорожно вздохнул.

Я целовал ее, держал в объятиях, занимался с ней любовью. Она была моей, а я — ее. Я вспомнил все, что нам потребовалось преодолеть, чтобы найти друг друга, и все, что пыталось разлучить нас.

— Келли, — выдохнул я, и ее имя вернуло мне все, что у меня украли. Я вспомнил… Я все вспомнил.

Мой взгляд скользнул к Эрику, и я обнаружил то же самое зарождающееся понимание в его глазах.

Я схватил Валентину за запястье, и она удивленно посмотрела на меня, когда я издал дикий рык, полный ярости на все то, что она заставила меня сделать.

Она резко вдохнула, отдергивая другую руку от Эрика, потянувшись, чтобы дотронуться до ожерелья, и обнаружила, что камня нет.

Я вывернул ей руку, и она закричала, когда хрустнула кость. Эрик ударил ее кулаком в лицо, и она бесформенной кучей упала на землю.

— Как? — Валентина ахнула, в ужасе глядя на нас двоих, и видя в наших глазах свою смерть.

Я ударил ее ногой, отчего она пролетела через всю комнату и врезалась в огромное зеркало, и оно разлетелось вдребезги вокруг нее, а осколки дождем посыпались на ее кожу, порезав ее.

— Стража! — закричала она, когда мы снова приблизились к ней. — Помогите!

Эрик бросился к ней, схватил за волосы и впечатал лицом в стену так, что брызнула кровь.

— Ты поплатишься за это кровью, — пообещал он, и вся дикая жестокость его вида засквозила в его словах.

Дверь позади нас распахнулась, и я обернулся, когда двадцать членов ее верной Элиты хлынули в комнату.

Я прыгнул вперед, подхватил Бурю с пола и, зарычав, швырнул его в их сторону.

Резкий ветер налетел на меня, когда Валентина перехватила контроль над воздухом в комнате, а Эрика отбросило от нее.

Он взревел от ярости на Элиту, когда они бросились вперед, чтобы окружить свою королеву, и Валентина спряталась среди них.

Мы вдвоем бросились на них, и я пронзал Бурей плоть и кости, сражаясь, чтобы убить дьявола, который поработил мое тело и украл меня у женщины, которую я любил. Ярость, которую я испытывал, не имела себе равных, отвращение, и осквернение моей плоти впечатались в мою память.

Ветер ударил в меня, и я был сбит с ног, откатившись вместе с Эриком ко входу в огромную ванную комнату.

— Убейте их! — закричала Валентина, бросаясь к двери, и Элита отрезали нас от нее. Она исчезла за ними, и я выругался, поняв, что мы упустили возможность прикончить ее, пока на нас обрушивался шок от нашей реальности.

Я снова взмахнул клинком, когда Элита бросилась на нас, и мне удалось убить одного из них, взметнув пыль между их рядами.

Эрик врезался в меня, отбросив с дороги, когда один из Элиты выстрелил в нас из винтовки.

Я выругался, перекатившись по кафельному полу в ванной, и поднялся на колени, снова держа Бурю наготове.

Нам некуда было двигаться в ограниченном пространстве, и у Элиты было явное преимущество в численности. Валентины давно не было, и я проклинал себя за то, что не убил ее, как только чары, сковывавшие мою душу, были разрушены. Но этого было слишком много, чтобы принять все сразу. Так много воспоминаний и чувств нахлынуло на меня в один момент. Это было ошеломляюще и сбивало с толку. Я не мог переварить это достаточно быстро.

Эрик вырвал унитаз из пола и запустил им в Элиту, когда они попытались последовать за нами в ванную. Он пинком захлопнул дверь, прежде чем они успели опомниться, и задвинул несколько тяжелых засовов, блокируя Элиту снаружи.