Шрифт:
Рядом с ними столпились те самые парни, семейная пара из моего коттеджа и весь персонал базы.
Поежившись, обнимаю себя, а когда подхожу ближе, каменею от шока — на земле, постанывая, лежит Дэн…
Точнее то, что от него осталось. Его лицо — кровавое месиво. Весь в грязи, рукав оторван. Мне становится дурно, тошно. Зажимаю ладошкой рот, боясь, что может вырвать. Ужасное зрелище.
— Я сам не понял, как так получилось… — шатаясь, объясняет один из его приятелей администратору. — Дэнчик так-то нормальный пацан, но когда прибухнет, у него шифер едет. Мы были в коттедже. Дэн покурить вышел. Что-то его долго не было. Пошли искать. Во дворе не нашли, вышли за территорию. Он валялся избитый рядом с соседней базой…
— Ваш друг донимал наших девушек из персонала, — вспоминает администратор.
— Да, есть такое, — почесывает затылок. — Говорю же — крыша едет. Видимо, пошел искать другую девчонку к соседям, за это ему ебальничек и разбили… в мясо. Дэн ни хрена не понял, темно было. Сказал только, как будто не человек на него напал, а зверь — сила была не человеческая.
— В таком состоянии еще не то причудиться, — качает головой администратор.
За воротами виднеются проблесковые маячки — к базе подъезжает карета скорой помощи.
А на следующее утро мне сообщают что коттедж, который Демид арендовал на два дня, освободится уже сегодня. Хоть где-то мне повезло, и я смогу спокойно доработать свою смену.
Глава 17
Салон внедорожника окутывает меня роскошью, к которой я совершенно не привыкла.
Замысловатая консоль с разноцветными датчиками, сиденья из натуральной кожи, тихая классика из динамиков и… мужчина рядом со мной — все это кажется декорациями из чужой недоступной мне жизни, в которую я попала по ошибке.
Это уже наше второе свидание с Демидом, но я по-прежнему ощущаю себя неуместной для него.
Но он мне нравится. Очень!
Только Демид… он как монумент, высеченный из камня, а я — словно дешевая фарфоровая статуэтка, которая боится рассыпаться от одного неосторожного прикосновения.
Наверное, рядом с таким мужчиной должна быть другая женщина.
Уверенная в себе, привыкшая к роскоши и вниманию.
Грусть стягивает горло тугим узлом, и я тяжело сглатываю.
Но в этот момент Демид, будто прочитав мои мысли, накрывает мою ладонь своей. Его прикосновение неожиданно — как глоток теплого воздуха морозным днем.
Вздрогнув, поднимаю на него глаза.
— Все в порядке, Алисия? — большим пальцем Демид нежно поглаживает мою руку.
А может быть, все не так безнадежно, как мне кажется? Может, и у фарфоровой статуэтки есть шанс найти свое место в мире гранита и стали?
— Да, я просто задумалась, — неловко бормочу. — У меня такое бывает, прости…
— Простить за что?
Закусываю губу. И действительно, я ведь ничего такого не сделала, чтобы просить прощения. Боже, ну почему я такая странная, нелепая?
Лесные пейзажи за окнами мне знакомы.
Уже два года я езжу на автобусе этим маршрутом на работу.
А сейчас вот на крутом внедорожнике.
Мы едем почти из самого центра города, но только сейчас у меня в голове возникают вопросы. Мы договорились встретиться у торгового центра, и я как увидела Демида на парковке, так и пошла к нему без оглядки…
— А куда мы едем? — спрашиваю, поглядывая на припорошенные первым снегом сосны.
— Прежде, чем мы пообедаем, хочу показать тебе одно место, — отвечает Демид, не сводя взгляда с дороги, но продолжая держать меня за руку.
— Оно где-то в лесу?
— Да.
Внедорожник слегка дергается, съезжая с трассы на ухабистую лесную дорогу.
Я невольно напрягаю пальцы, на секунду вонзившись ногтями в ладонь Демида, с удивлением оглядываясь по сторонам.
Солнечный свет, еще недавно заливавший салон, теперь пробивается сквозь кроны деревьев редкими бликами, отчего кажется, что резко наступил вечер.
— Где-то здесь это место? — осторожно выясняю.
Молчание Демида действует на меня странно — оно не пугает, скорее интригует, заставляет с еще большим любопытством всматриваться в мелькающие за окном пейзажи.
Постепенно деревья редеют, и снова становится светло.
Внедорожник притормаживает на поляне, за которой начинается крутой обрыв.
Демид выходит из машины и, обойдя ее, открывает мою дверцу.
Его лицо ничего не выражает, но в жесте, с которым он протягивает мне руку, читается немое приглашение.
Выбираясь из уютного тепла внедорожника, ёжусь, хотя на мне модный полушубок Инны.
Наступаю на землю, и лед в маленькой лужице под ногой хрустит, и этот звук единственный на всю округу. Ни шелеста, ни щебета, даже ветра нет, как будто кто-то нажал кнопку паузы, остановив время и заставив замереть здесь все в ожидании.