Я не особо тревожусь по поводу планов Инны — у нее на дню сто раз настроение меняется. Ночь еще в самом разгаре.

— Я в дамскую комнату, — встаю из-за стола.

Нажав на слив, выхожу из кабинки. Мою руки под прохладной водой, пытаясь остыть. Мысли снова и снова возвращаются на второй этаж к хозяину «Ада».

Внезапно мое уединение нарушает звук открывающейся двери. Я машинально поворачиваю голову и вижу входящего мужчину. Высокий, жилистый, с суровым лицом, проседью в волосах, в строгом костюме. И маски на нем нет. И он совсем не похож на ошибшегося дверью гостя.

Под ребрами все сжимается от нехорошего предчувствия. Я закрываю кран и пячусь.

— Это женский туалет, — говорю я, надеясь, что слова звучат твердо.

Но мужчина даже бровью не ведет. Не ответив, шагает ко мне, сжимает предплечье стальной хваткой.

— Отпустите! — кричу я, пытаясь вырваться.

Но он сильнее.

Рывками тащит меня за собой и не обращает внимания на мои крики, которые тонут в грохоте музыки.

Вытаскивает из клуба и бросает на заднее сиденье черного седана.

Холодная кожа салона обжигает голые ноги.

Дверь захлопывается, отрезая меня от внешнего мира.

Мужчина торопливо садится за руль, щёлкает блокировка замков.

Машина с визгом трет шины об асфальт, срываясь с места.

Меня парализует липкий холодный ужас.

— Куда вы меня везете? — шепчу я, съежившись.

Молчит.

Мы едем долго. Сложно разобрать маршрут — ночь, тонированные стекла.

— За что?.. — всхлипываю.

Я и правда не понимаю. Я впервые вижу этого человека и не могла спровоцировать его на подобное поведение. Каменею, когда он останавливает где-то машину. Молча выходит, открывает мою дверцу.

Испуганно отодвигаюсь подальше, и тогда мужчина, склонившись, крепко обхватывает мое запястье и силком вытаскивает меня на улицу.

Я вижу высоченный забор из темного камня. Чуть дальше такие же глухие ворота. А вокруг хвойный лес.

Стальные створки распахиваются. По ту сторону нас встречают двое мужчин в темном камуфляже, и я едва не падаю в обморок от ужаса. Колени подгибаются, но мой похититель тут же дергает меня за руку и дает охране отмашку.

— Ясно, — с ленивым вздохом кивает человек в камуфляже, — сама не пойдет.

Они передают меня из рук в руки, как какую-то бездушную куклу.

— Не надо, пожалуйста… — молю я.

Передо мной огромный трехэтажный особняк из такого же камня, что и ограда.

— Шевелись, — подталкивает меня под спину, вынуждая подняться по крыльцу. Открывает дверь, заводит внутрь. Хмуро осматривает меня, как на таможне. — Снимай, — слегка пинает носком грубого ботинка мою туфлю.

Я разуваюсь.

Мужчина проводит меня через огромный холл дальше.

Потолки теряются где-то в вышине, мерцают в свете немыслимо-огромных хрустальных люстр. Пол выложен мраморной мозаикой. Резная мебель в столовой способна вместить не один десяток гостей. Большой камин окружен диванами из светлой кожи. Очень много позолоты, фресок, скульптур.

Даже дом Инны меркнет по сравнению с тем, что я вижу.

Больше всего на свете сейчас хочется сбежать, спрятаться в своей крохотной кладовке, где все знакомо и безопасно. Но выбора мне никто не дает.

Мы поднимаемся на второй этаж.

В конце коридора мужчина открывает какую-то дверь и, втолкнув меня в комнату, с тяжелым стуком захлопывает за спиной.

Оказываюсь в полумраке. Плотные шторы из черного бархата закрывают окна. Красные лампы заливают все багровым светом… Недалеко от окон пилон…

И тишина…

Только стук моего сердца, гулко бьющегося о ребра. Хочу промочить пересохшие губы, но язык как наждачная бумага.

Кровать громадная, с высоким кожаным изголовьем. Пара подушек на матрасе тоже кожаные. А над кроватью с зеркального потолка свисают металлические цепи… толстые и тонкие... Это деталь интерьера такая? Не знаю и не хочу выяснять.

Мне страшно. До одури, до тошноты.

— Смелее, не бойся, — слышу мужской голос прямо у меня за спиной.

Вскрикиваю от неожиданности, подскочив на месте, как от удара тока.

Инстинктивно бросаюсь к двери, толкаю, колочу ладонями по резному дереву — безрезультатно.

— Так она не откроется, — вновь звучит из темноты, и от этого спокойного тона по телу прокатывается колючая дрожь.

Медленно с опаской поворачиваюсь и вжимаюсь спиной в дверь.

В противоположном конце комнаты, там, где меньше всего света, я вижу массивное кожаное кресло, на котором полулежа, широко расставив ноги, расположился мужчина.