– Хоть бы у них сложилось, хоть бы сложилось – прошептала Анна.

Проснувшись рано утром, Мария сначала даже и не поняла, где находится, потом вспомнив прошедшую ночь, посмотрела на Тимофея, посмотрела на часы, они показывали половина шестого утра. До работы было еще два с лишним часа. По телу прошла дрожь, она вспомнила, какой жаркой была эта ночь, какой страстной и волнительной, Мария закрыла глаза и прошептала.

– Господи…что же я наделала?

Тимофей крепко спал, Мария выскользнула из-под покрывала, схватила валявшиеся на полу вещи и нагишом побежала в ванную. Стоя под струёй тёплой воды, Мария вдруг заплакала, она смотрела на себя в зеркало, висевшее напротив, на стене и нравилась себе. Раньше об этом она не задумывалась, совсем не думала, муж, дети, домашние дела, заботы, потом война…муж погиб.

– Погиб…а я что творю? Прости меня Господи… Но ведь я жива. Я жить хочу, любить и быть любимой. Имею ли я на это право? – говорила Мария сама себе.

Её мысли прервал стук в дверь.

– Мария? Ты в порядке? – спросил Тимофей.

– Да, в порядке – глухим голосом ответила Мария.

– Открой дверь дорогая, я хочу тебя видеть – взволнованно сказал Тимофей.

Рука Марии невольно открыла защёлку двери, перед ней стоял Тимофей, схватив Марию и подняв на руки, он понёс её в спальню. Сопротивляться не было ни сил, ни желания. Ей было хорошо и о другом она не думала. Завтракать времени не было, купив по дороге пирожки, Мария и Тимофей пошли к остановке, чтобы поехать на работу. Выйдя из автобуса, Мария попросила Тимофея пройти на другую сторону дороги, чтобы их не увидели вместе сослуживцы.

– Смешная ты. Давай мы поженимся и кто что скажет, а? – ответил Тимофей.

– Прошу тебя, не сейчас. Давай пока оставим всё, как есть. Нам ведь хорошо вместе, вот и будем встречаться. А там посмотрим. У меня сын в армии, второй в девятый класс перешёл. Прошу тебя, не торопи меня, иди. Иди же! – видя, что Тимофей замешкался, громко сказала Мария.

Тимофей молча перешёл дорогу и зашёл на территорию больницы, минут через пять после Марии. Шли дни, Мария и Тимофей встречались у него дома и когда Мария оставалась у него на ночь, Васильку говорила, что остаётся в больнице, на дежурстве. Василёк верил, ведь так и раньше бывало. Анна не спрашивала, выжидая, что Мария сама расскажет обо всём. И Мария однажды рассказала.

– Мы с Тимофеем живём вместе. Я это… у него остаюсь на ночь. Люблю его, мОчи нет. Всё время о нём думаю…я ведь память мужа предала, да? – с тревогой спросила Мария.

– Десять с лишним лет ты хранила верность своему погибшему мужу. Милая Мария, жизнь проходит, надо ведь и для себя пожить. Человек устроен так, без любви жить не должен и не может. Думаю, дети твои поймут тебя – отвечала Анна.

– Не думаю, что Иван меня поймёт, да и Василёк взрослый уже совсем. Не знаю даже, что делать? Тимофей настаивает, чтобы мы поженились, говорит будет заботиться о моих детях. Но ты ведь знаешь Ивана – растерянно сказала Мария.

– Иван скоро сам обзаведётся семьёй, он должен тебя понять. Вот вернётся, поговорим с ним. А Василёк, он лёгкий такой, у меня останется жить – ответила Анна.

– Дурочка ты Анна. Ты не меньше моего заслуживаешь любви. Все кроме тебя, замечают, как на тебя смотрит заведующий твоим хирургическим отделением. А ты, как слепая, не видишь и всё – сказала вдруг Мария и улыбнулась.

– О чём это ты, не понимаю – смущаясь, ответила Анна.

– Да ладно. Не понимает она. Пожалела бы мужика, исхудал ведь, сохнет по тебе – уже смеясь, говорила Мария.

– Скажешь тоже…не буду же я первая вешаться ему на шею. А он мне ни намёком, ни словом не показал, что не равнодушен ко мне – ответила Анна.

– Думаю, он боится услышать от тебя, нет – сказала Мария.

– Но он младше меня Мария, аж на три года. Я о нём вообще серьёзно не задумывалась. Конечно, я тоже женщина, тоже хочу быть счастливой, но Кирилл Андреевич не мой мужчина. Ему молодая нужна и живёт он с матерью. Представляешь, ему двадцать семь, а он ни разу женат не был. А тут здрасте, женщина с ребёнком. Опять таки, мать его ни за что не согласится – сказала Анна.

– Дурочка ты Анна. Вижу ведь и тебе нравится Кирилл Андреевич, а сердцу приказать не любить, невозможно. Теперь я это точно знаю – сказала Мария и вдруг расчувствовавшись, обняла Анну и рассмеялась.

А Анна вспоминала смущённые взгляды Кирилла Андреевича, которые он бросал на неё.

– А ведь в его глазах я видела любовь… – подумала она.

Ноябрь в Ленинграде был жутко холодным, Дуся выросла со своего старенького пальтишка, Анна решила в воскресенье сходить с дочерью на барахолку. Там можно было купить по дешевле, а если повезёт, можно было найти и добротную вещь, которую продавали не по нужде, а так, малО стало, не выбрасывать же. Сама она носила мамину, каракулевую шубку, она была тёплая и в хорошем состоянии. Своё тёплое пальто, на плотном ватине, Анна отдала Марии, ведь та приехала в город в простой телогрейке. Детям на том же базаре купили чёрные пальто, ещё в прошлом году, как только приехали в город. Как и предполагала Анна, они с Дусей нашли ей почти новое, утеплённое пальто и даже ботиночки. Дуся была рада, впрочем, как любой ребёнок, который рад новой вещи. Новый год, в больнице решили устроить вечер для сотрудников. Собрали деньги, нарядили в фойе живую ёлку, каждый принёс из дома игрушки и гирлянды. Накрыли столы, сложив несколько штук в ряд. Каждый испёк что-нибудь дома, пироги, печенья и даже торт. Купили шампанское, фрукты и поставили патефон с пластинками. И когда начали танцевать, Кирилл Андреевич нерешительно подошёл к Анне и пригласил танцевать. После первого танца, к Анне за стол присела молодая врач хирург, которая только окончила институт и пришла практиковаться к ним в больницу.

– Здравствуй Анна…простите, не знаю Вашего отчества. В общем, хотела Вас предупредить, Кирилл Андреевич мой мужчина. Понимаете меня? Я давно его приметила, мы с ним больше подходим друг к другу. Он даже женат не был, я узнавала, ну зачем ему женщина, старше его, да ещё с ребёнком? Сами посудите, ведь я права – говорила смазливая, хорошо одетая, с модной прической тех лет, девушка и нагло смотрела в глаза Анне.

Анна взглянула на неё и так вежливо сказала.