– Рахмат опажон.

Сердце Мехринисо таяло от воркования нежного голоса девочки и спали они обнявшись, постелив на старый коврик курпачи и накрывшись ватным одеялом, который стегала сама Мехринисо. Девочка подрастала, за ней никто не приезжал и Мехринисо успокоилась, уверенная в том, что Дусенька, свет её очей, навсегда останется жить с ними. Но когда Дусе исполнилось одиннадцать лет, однажды ранним утром ноября, в дверь постучали. Был сорок девятый год, несмотря на карточную систему хлебопродуктов, люди начали оправляться от прошедшей войны, стали одеваться лучше, лучше есть. Мехринисо перешивала из своих платьев, платьица для Дуси и радовалась вместе с девочкой, когда та надевала обнову и кружилась вокруг себя, показывая, как ей нравится новое платье. Анна наконец через детский дом, нашла след дочери и узнала, что весь детский дом расформировали и отправили в Ташкент в сорок втором году. Так же она узнала, что их поезд разбомбили, у Анны чуть сердце не остановилось, когда она услышала об этом. Молодая женщина даже деревню нашла с маленькой станцией, где тогда разбомбили поезд, шедший в Ташкент. Нашла Анна и дом Марии, где провела ночь её Дуся. Открыв калитку, которая никогда и не закрывалась, Анна постучала в дверь дома. Дверь открыл мальчуган, лет четырнадцати.

– Здравствуйте! А Вам кого? – спросил мальчик.

– Здравствуй. Мне маму твою, Марию. Можно я войду? – попросилась Анна.

Василёк, а это был именно он, посторонился, пропуская незнакомую женщину в дом и пошёл за ней, с возгласом.

– Мама! Это тебя спрашивает, какая-то тётя.

В чуть освещённой комнате, сидела немолодая, потрёпанная временем и заботами женщина.

– Вы ко мне? – вставая с лавки, спросила Мария.

– Да, я…мама..мама Дуси – тяжело опускаясь без приглашения на лавку, потому что от волнения у Анны дрожали ноги и руки, сказала она.

– Василёк, принеси тёте воды из кадки, там в сенцах – попросила Мария.

Через минуту Мария дала Анне алюминиевую кружку с водой. Та судорожно выпила и с надеждой посмотрела на Марию.

– О какой Дусе Вы говорите? Что-то я не припомню – спросила Мария.

– Помните, в сорок втором…поезд разбомбили тут, у Вас на станции? Девочка, маленькая…четырёх лет, со светлыми кудряшками и голубенькими глазками, мне сказали, что Вы её… То есть, она ночью к Вам прибежала тогда – волнуясь, рассказывала Анна.

Мария напряглась, потом вдруг просветлела и посмотрев на Анну, сказала.

– Да, маленькая девочка, её Дуся привела тогда ночью.

– Простите? Какая Дуся? Моя дочь? – приподнимаясь с лавки, спросила Анна.

– Да нет! Дуся, наша собака, хорошая, умная такая псина была. Немцы тогда на утро пришли, убили её. Мы потом её во дворе закопали. А Вашу дочь, Дусю, забрала на следующий день молодая женщина. Она её сразу узнала и Дуся Ваша к ней побежала…в общем, как я потом слышала, их отправили первым же поездом в Ташкент. Столько лет прошло…семь кажется, а будто вчера всё было. Страшно вспомнить. Много наших убили на заре, проклятые фашисты. Но партизаны освободили нашу деревню, а Дуся так и уехала тогда с остальными детишками. Так значит…Вы её ищите? Умненькая девочка такая, маленькая, а столько перенесла, бедняжка – долго говорила Мария.

– Спасибо Вам Мария. Вы жизнь моей Дусеньке сохранили тогда. Пойду я, поздно уже, простите, что побеспокоила Вас. – сказала Анна, поднимаясь с места.

– Куда же Вы на ночь глядя пойдёте? Оставайтесь, я накормлю Вас. А утром провожу на станцию, там проходной поезд из Ленинграда до Ташкенте проходит, может и сядете на него. Скоро и мой старшенький Ванечка придёт, он у нас на кузнице работает, кузнецу помогает, уж восемнадцать лет ему. Жаль отец их так и не увидит, как его сыновья выросли – вытирая набежавшую слезу, кончиком фартука, сказала Мария.

– А я Вас не стесню? Вас и так трое… – осторожно, чтобы не обидеть, спросила Анна.

– Ну что Вы. Места всем хватит, оставайтесь, я Вам на кровати постелю. А сейчас есть будем, у меня в печи и картошка готовая, вот с маслицем её и поедим. И хлеб есть и молоко… – засуетилась Мария.

Вдруг открылась дверь и в комнату вошёл симпатичный, высокий парень, восемнадцати лет.

– Здравствуйте. А у нас гости? На мам, вот, я сала и немного сахара принёс – сказал Иван, отдавая матери свёрток.

Мария с любовью посмотрела на сына, Василёк сидел за печкой с книжкой в руках, мальчишка очень любил читать и мечтал стать путешественником, как Миклуха Маклай.

– А это…мама Дуси. Помнишь ведь её сынок? – спросила Мария сына.

– Мы часто вспоминаем Дусю, думаем, что с ней стало? Как она? – проговорил Иван, садясь за стол.

Анна с нежностью посмотрела на парня.

– Я и сама не знаю Ванечка, ищу её уже столько лет, найду ли, не знаю. Но я надежду не теряю, обязательно увижусь с ней. Кроме неё у меня никого и нет – со слезами говорила Анна.

– Конечно найдёте, такую потерять невозможно – уверенно ответил Иван.

– Спасибо тебе Ванечка, всем Вам спасибо – ответила Анна.

– Василёк, давай сынок за стол. Твои путешествия подождут, кушать пора – позвала Мария второго сына.

Рано утром Анна встала, от шума в комнате, Мария готовила завтрак. Умывшись во дворе из умывальника холодной водой, Анна вошла в дом. Мальчики уже сидели за столом, быстро поев, они попрощавшись и пожелав удачи Анне, ушли, Иван на работу, Василёк в школу. Накрыв рушником хлеб и крынку с молоком на столе, Мария завернула Анне на дорогу, хлеба с салом и сказала.