– Здесь только для иностранцев, - произнесла она хриплым голосом.

– Да что ты говоришь! А где ж тут написано, что японцам вход воспрещен?

– Вы не здешний.

– Умница! Позволь в награду за такую проницательность угостить тебя.

Бармен на американский манер потребовал деньги вперед. Я подал ему бумажку в десять тысяч иен. Моя соседка впилась в нее глазами.

– Тебя как зовут?

– Мери. Но это только здесь.

Потягивая разбавленный джин, я обвел зал нарочито небрежным взглядом.

Хостесс было десятков пять.

– Сколько же вас здесь всего?

– Что-то около семидесяти. Но сегодня пришли корабли, и человек двадцать отправились по домам.

Я извлек из кармана бумажку в тысячу иен и положил перед нею.

– Дарю.

– Кому? Мне?

– Кроме тебя, рядом никого нет.

Бумажка в мгновение ока исчезла у Мери в бюстгальтере.

– Чего ты хочешь?
– спросила она.

– Позови-ка сюда Анжелу.

– Сегодня она, кажется, дома.

– Больна?

– Да-а...

– Ты, не знаешь, где она живет?

– Не знаю.

– Где управляющий?

– Он раньше семи не приходит.

Я слез с табурета.

В нескольких шагах от выхода меня окликнули. Тип, остановивший меня, был примерно моего возраста. Ростом он был пониже, но я с первого взгляда понял, что в плоти его, распирающей темный костюм, кроется куда больше сил, нежели во мне.

Он окинул меня бесстрастными глазами, и что-то холодное вошло в мою душу.

– В чем дело?
– спросил я.

Против ожидания мой голос прозвучал ровно и спокойно, и это доставило мне некоторое удовлетворение.

– Мне сказали, что вы хотите встретиться с Анжелой, - произнес он. Что вам угодно от нее?

– Вы, что, здешний управляющий?

– Нет, я не управляющий.

– Значит, вышибала?

Его глаза холодно блеснули, но он сдержался, неохотно показал белые зубы.

– Смело это вы... Ну да ладно, переживу.

– Одним словом, мне надо с ней встретиться. Вас это не устраивает?

– Вы...

– Я репортер. Но я не собираюсь брать у нее интервью. У меня к ней личное дело.

Он насторожился:

– Вы знаете человека по имени Ханэ?

– Знаю, - сказал я.

– Очень хорошо. Передайте ему вот что: пусть перестанет морочить Анжеле голову и оставит ее в покое.

Мне показалось, что я ослышался.

– Одну минуту... Ханэ морочит ей голову?

– Вот именно. Анжела, видите ли, серьезная девочка. А этот молодой грамотей наговорил ей всяких сладких слов и совершенно запутал ее.

– Погодите-ка... Судя по тому, что рассказывали мне, именно Ханэ был заморочен видавшей виды шлюхой.

– Вам угодно шутить. Анжела - серьезная, работящая девушка.

Итак, выходило, что Ханэ был низким негодяем, а Анжела непорочной отроковицей.

Я не особенно удивился. Мне много чего довелось повидать за десять лет репортерской службы. Еще в самом начале карьеры я твердо усвоил, что если собака укусила человека, то это еще не новость, новость - если человек укусил собаку.

– Хорошо, понял. Я поговорю с Ханэ. Но я хочу повидаться и с нею. Скажите, где она живет.

– Она только что звонила в контору. Ей сказали про вас. Она велела передать, что видеться с вами не хочет. Так что сами понимаете...

3

Я набрал номер отдела новостей. Трубку взял Миядзаки и сказал, что Ханэ будет примерно через час.

Я взял такси и поехал в полицию.

В отделении национальной безопасности сидел Курусима. Десять лет назад он был рядовым полицейским, а теперь стал младшим инспектором.

– Вот это встреча!
– произнес он улыбаясь.
– Ну, как ты? Тебя еще не перевели в главную контору?

Все газеты столицы практикуют систему, по которой репортер, постранствовав по филиалам года четыре-пять, получает место в Токио, в главной конторе. Со мной случилось иначе... Ну да что там говорить!..

– Ладно, ладно, у меня к тебе просьба.

– Какая?

– Есть такой бар для иностранцев - "Принцесса"...

– Да, знаю.

– Там работает некая Анжела. Лет двадцати - двадцати двух. Она должна иметь несколько приводов по подозрению в проституции. Не припоминаешь?