Настроение предсказуемо портится от вида Титова и созерцания веселой сцены на террасе. Не хочу, чтобы он улыбался. И не хочу, чтобы хоть кто-то считал его смешным и забавным. Дима – мерзкое, подлое зло, скрываемое под маской обворожительного мужчины. Все должны знать об этом, однако Мария явно считает Титова аленьким цветочком. И я не могу винить женщину за это. Когда-то и я повелась на его веселье, дружелюбие и понимание. Но сейчас я смотреть на это не желаю.

Поворачиваюсь и норовлю уйти обратно в гостиную, но увы, Титов замечает меня раньше и твердо произносит:

– Ты позавтракаешь со мной, Каролина.

Тихо выдыхаю, призывая себя к спокойствию, и неохотно устремляю на него взгляд.

– Спасибо за приглашение, но я позавтракаю на кухне, – язвительным тоном проговариваю я.

– Я не приглашал, – следует короткий уверенный ответ, от которого гнев воспламеняет всю кровь в теле. Одному Богу известно, чего мне стоит удержать себя от крика.

– Я позавтракаю на кухне, – повторяю я, на сей раз обращаясь к Марии, и тут же осознаю, что в этом нет никакого смысла.

Мое слово имеет для нее вес только тогда, когда рядом нет Титова или когда оно не противоречит приказу босса. А сейчас два в одном. Но ничего. Я и сама смогу приготовить себе завтрак. Не безрукая.

– Мой тебе совет: не трать ни мое, ни свое время на очередные споры. Ты позавтракаешь здесь, Каролина. Точка.

«Ты позавтракаешь здесь, Каролина. Точка» – в уме передразниваю фразу муженька жеманным голосом. В реале вспоминаю о всех его угрозах и побежденно вздыхаю. Подхожу к столу, с грохотом отодвигаю стул, падаю на него и скрещиваю руки на груди, стреляя в Диму ненавистным взглядом. Он же смотрит на меня с абсолютно нечитаемым выражением лица. Ни радости, ни злости. Ничего. Пустота.

– Тебе снова приготовить омлет? – вежливым голосом нарушает молчание Мария.

– Мне ничего не надо. Аппетит пропал.

– Приготовь ей омлет и свои фирменные оладьи. И принеси, пожалуйста, еще фруктов.

Мария покорно кивает и ретируется, а я продолжаю уничтожать Титова взглядом.

– Ты не слышал, что я сказала? У меня пропал аппетит.

– Он вернется сразу же, как ты попробуешь оладьи Марии.

– Не вернется. Рядом с тобой мне кусок в горло не залезет.

– Значит, затолкаешь силой.

– Ты и кормить меня насильно собираешься? – мои брови взлетают вместе со шкалой негодования.

– Если понадобится, то да. Ты должна начать нормально питаться. Выглядишь ужасно.

Усмехаюсь. Будто я сама не в курсе.

– Я выгляжу так, как и полагается выглядеть заключенной. Что-то не нравится, не смотри, – вальяжно откидываюсь на спинку стула, стойко выдерживая пристальный ледяной взгляд.

Дима замолкает ненадолго и отпивает из чашки кофе, продолжая изучающе смотреть на меня.

– Тебе еще не надоело строить из себя жертву и винить меня во всех своих бедах?

Его вопрос вынуждает меня опешить.

– Что, прости?

– Что слышала.

– Хочешь сказать, я сама себя заперла на вилле? И сама себя лишила средств связи с родными? Что-то я такого не припомню. Это сделал ты.

Титов снова замолкает. На сей раз почти на минуту, словно наждачкой проходясь по моим натянутым нервам. А затем ныряет рукой под стол, достает из кармана штанов телефон и кладет его на стеклянную столешницу.

Мой телефон.

Поджимаю губы и хмурюсь, глядя с недоумением то на гаджет, то на Титова.

– В моих планах никогда не было делать из тебя заключенную. Тебе следовало подождать всего один день, пока я решу важные дела, и я бы тебя выпустил, – заявляет он ровно, пробивая мое сердце радостью, которой я не позволяю проявиться на лице.

– А зачем ты забрал мой телефон?

– Я не забирал его. Ты сама забыла его на свадьбе.

– И ты возвращался на Морен, чтобы забрать его? – поражаюсь еще сильнее, не веря в такой ход событий. И правильно делаю.

– Это было ни к чему. Его привез на Корт мой человек.

Долго не думая, хватаю телефон со стола, боясь, что Дима сделает это раньше. Но он даже не двигается, а на лице не дергается ни один мускул.

Наверное, мне стоит поблагодарить его, однако я скорее язык себе отрежу, чем скажу ему «спасибо» хоть за что-либо.

– Я все равно не понимаю, зачем нужно было запирать меня в доме и приказывать прислуге не давать мне телефон, если в твоих планах не было держать меня в клетке?

– Потому что прежде, чем позволить тебе свободно гулять по Корту, я хотел с тобой поговорить.